editorial - kq: "день, когда я перестал смеяться".

__день, когда я перестал смеяться
__kq\skrju, lч.nov.zooz

Даже сегодня я вспоминаю этот небольшой пластмассовый кораблик,
которым играл тогда в Алма-ате на даче у своей пробабушки. Он
был белый, сантиметров десять длинной и у него были маленькие
крылышки. Правда, у него были всамделишные крылышки! А все
потому, что этот кораблик называется "Ракета"!!"Уляля, оуухх!",
- размышлял я о смысле жизни, водя кораблик по дну пустого таза,
он корябал облезлый пластмассовый таз и тихо поскрипывал, потому
что я сжимал его крепко-крепко, ууууххх!, вот как сжимал, потому
что не хотел, чтобы его отобрали! Я играл с корабликом и смотрел
в окно. Потому что в окно было очень интересно смотреть. Потом
мне надоел кораблик. Я бросил его в угол комнаты и побежал на
улицу. Я улыбался. Там был сад с деревьями и качелью, на которой
я качался, только когда пробабушки не было, потому что она
шикала - вот так вот: "Шшшшш, слезай быстро с качели, ШШШШ, а то
ух как упадешь!", - и она снова шикала, потому-то я качался
только тогда, когда ее не было. Но в тот раз я не захотел даже
качаться, хотя моей пробабушки и не было. Я выбежал на улицу, и
с радостью увидел гурьбу соседской детворы. Я улыбался во весь
рот и скорее побежал к ним. Они столпились вокруг какой-то
большой ямы, полной грязи. Когда я подбежал, то увидел и
Катьку, и Димку! Это было так здорово, такая большая яма и так
много грязи! Я улыбался так сильно, что болели щеки. Я был так
рад! ..И вдруг, когда я подошел к самому краю, чтобы посмотреть
получше, что же там на дне, Димка толкнул меня в спину, и я,
не удержавшись, упал прямо в яму! Мне было даже почти не больно,
даже нисколечки не больно мне было, вот какой я был терпеливый!
Только что-то красное выступило на левом плече. А димка ужасно
ухахатывался и кривлялся, показывая мне смешные рожицы, а еще
Катька, которая стояла рядом с ним, начала смеяться и показывать
мне язык. И тут я заметил, что у нее синий язык, синий-пресиний,
такой синий, что как будто на него вылили целый тюбик чернил!
Конечно я знал, что она не выливала себе в рот чернила, а
только, наверное, ела черничное варенье. Она опять высунула свой
язык, и я уже не смог удеражаться от смеха! Я улыбнулся, а потом
посмотрел, как смеется Димка, и тоже начал сильнее улыбаться, а
потом засмеялся! Тогда все мальчишки и девчонки тоже начали
сметься, и я еще больше начал смеяться! Я по колено стоял в
грязи, но мне было совсем не стыдно, и даже лицо у меня было в
грязи, но я все равно смеялся, потому что ведь они так смешно
пошутили надо мной, и мне казалось это очень смешным! А потом я
вдруг увидел Кольку, который притащил свой новенький черный
шланг, который его папа купил в четверг, и которым они уже
поливали помидоры в теплице, и он этим шлангом направил прямо на
меня! Я тогда подумал, что он польет меня водой, и это было бы
даже кстати, потому что я бы помылся сразу и не пришлось бы
пробабушке Зине объяснять, почему я весь в грязи. Тогда я начал
сильно смеяться, потому что они уже собирались включить шланг! А
когда он включился, то я почему-то почувствовал такой неприятный
запах, какой обычно бывает у нас в туалете, который стоит на
улице, когда прадедушка долго не убирает его. Когда струя попала
мне в лицо, я понял, что она совсем не прозрачная, не такая,
как вода, и потом я понял, что она очень плохо пахнет. Тогда я
облизал губы языком и сразу, сразу мне стало очень противно во
рту! Очень очень противно во рту и я сразу быстро начал
выплевывать, но оно не выплевывалось и тогда я понял, что они
поливают меня навозом из колькиной дачи! Тогда я подумал, что
это уже не так смешно, потому что мне же неприятно так стоять
под струей коровьих какшек и бычьей мочи, и поэтому шутка не
очень смешная, так я подумал. Тогда я перестал смеяться.

А через секунду я снова засмеялся, потому что Катька толкнула
кривляющегося Димку в яму! Хахаха, я прыснул и начал громко
смеяться, и уже навозная струя попала и Димке в лицо и потом
опять мне! Это было очень смешно, и тогда я понял, что шутка
на самом деле смешная, потому что даже если бы Димку и не толк-
нули, то все равно шутка смешная, потому что ведь всем было
весело и когда я один стоял в яме. Тогда я понял, что не всегда
шутки бывают несмешными, даже если тебе самому и не смешно,
потому что другим ведь смешно! Тогда я перестал обижаться на
людей, и стал смеяться вместе с ними, даже когда они подшучилва-
ли надо мной и думали, что я не засмеюсь, а расплачусь. Но я не
плакал, а тоже смеялся вместе с ними, потому что они от этого
смеялись еще больше, и тогда у них были такие радостные лица! С
того дня я начал смеяться, чтобы им было смешно, потому что я
люблю, когда у людей радостные лица! Только... только мне
самому уже не было смешно. Никогда больше не было так смешно как
раньше. И вообще больше не было смешно, даже немного, даже
чуть-чуть, даже самую капельку! Поэтому я всегда смеюсь не
всамделишно. А когда Димка упал в яму, мне его стало жалко,
потому что он мог ушибиться, и еще он не смеялся как я, когда
его поливали из шланга, и я подумал, что, значит, ему это не
нравится, а когда я подошел к нему и спросил, все ли у него в
порядке, то он со злостью толкнул меня в грязь. Поэтому я узнал,
что всем остальным людям не смешно, когда им не смешно, а другим
смешно. Когда они не смеются, а все остальные смеются, им всегда
почему-то становится не по себе и они даже злятся, вот как
Димка. Но я не такой! Я знаю ведь что это смешно, когда и всем
смешно! Даже если тебе самому и совсем даже не смешно.

Другие статьи номера: