(с) xxiv.vii.mm, dee-jooz.hwc                                   
                                                                
                                                                
##                             ########                         
%%                                %%                        ##  
%%                   #%####       %%                        ##  
%%  %%  #%#%# %%  %% %%##%#       %% #%##%# %%  %% #%##%# %%  %%
%%  %% %%  %% %%  %% %%  %%       %% %%  %% %%  %% %%  %% %%  %%
%%##%# %%  %% %%  %% %%  %%       %% %%##%# %%##%% %%##%# %%  %%
%%  %% %%  %% #%##%% #%##%#       %% #%#### %%  %% #%#### #%##%#
              ####%#                                            
                                                                
                                                                
                                             Они  все  медленно 
                                          исчезают   из    моей 
                                          жизни.      некоторые 
                                          навсегда,   некоторые 
                                          навремя.   незначимые 
                                          вещи,     незаметные, 
                                          непонятные  лица,  со 
                                          временем превращаются 
                                          в    темные    пятна, 
                                          как бы затягивающиеся 
                                          серым туманом.        
                                                                
                                                                
    В  одно  самое  облачное  лето,  оставляющее  за собой право
ввергать наши будни в бездну монотона, мы все чаще рассматривали
вопрос   о   необходимости  исчезнуть  где-то  в  нашем  тумане,
провалиться   в   омут   слепого   пятна,  уйти  от  циклической
реальности.  незаметно совершая шаг через порог зоны сумерек, мы
оказывались  в  знакомой с самого первого дня, стране полумрака,
рождающего  наше  искаженное  восприятие до боли знакомых форм и
предметов, разрущающего гнетущие стереотипы и бессмысленные табу
кукольного  города, порой обходивщегося с нами слишком жестоко и
бесцеремонно. Оторвавщись от своих любимых занятий, мы выползали
из  уютных  нор,  вдыхая  освежающую  сырость воздуха вплетенную
густыми ветвями в темнеющий горизонт. мы собирались в магическом
кругу  своего  клуба,  не  разговаривая, общаясь лишь бегающими,
напряженными  взглядами,  как  хищники  выщедщие на тропу ночной
охоты  под покровами сгустивщихся иссине-черных облаков, изредко
пропускавщих  сквозь  свои  нахмуренные  брови проблески солнца,
как-будто бы спасавщегося бегством от сумречного бога теней.    
                                                                
                                                                
    В   этот  момент  он  жил  в  каждом  из  нас.  Скрываясь  в
недоступных  глубинах  подсознания, он с нетерпением ждал своего
заветного  часа. Он не был бессмысленно жесток и безжалостен, он
так же не был открыт и отзывчив, он был безмолвен и странен, как
и  его  царство ветвящегося полумрака, он знал, что его позовут,
он  был уверен в своей призрачной силе, чувствуя поддержку сотен
подобных  ему. Бог теней, сверкающий огненными искорками в наших
глазах,  разливался по венам леденящим пожаром, пьянящим ядом от
которого не было средств спасения.                              
                                                                
                                                                
    Cмазанные тени падали на остывающие плиты под нашими ногами.
Люди собравщиеся здесь были решительны, сильны, но в то же время
мечтательно  спокойны,  как  будто  бы  то,  что  происходило  в
очерченом пылью кругу грезилось им в запутанном туманном сне, из
рода  тех снов, которые оседают в памяти немыми слайдами. каждый
человек,  принимающий  участие  в  сумречном  ретуальном обряде,
думал  сейчас  лишь  о  самом  важнейшем  в его жизни - о том, и
только  о  том  ради  чего  он  рожден на этот пасмурный свет, о
индивидуальном  полосковом коде зеброобразной судьбы, о том, без
чего  все  его  существо  утрачивает какой-либо смысл монотона в
циклической  прострации  реки  времени. каждый из нас чувствовал
миссионера  -  бога  живущего  внутри  него самого, взгляды были
напряжены,  они  устремлялись  далеко  в  полумрак  подсознания,
пытаясь  разглядеть  в  нем  светящуюся  ниточку  Ариадны,  лишь
ухватившись  за  которую,  возможно  представить свой дальнейший
путь сквозь темноту повседневного бытия.                        
                                                                
                                                                
    Сердца  бьются  в  общем  ритме,  утопающие во мраке взгляды
встречаются,  находя  себе  пару, сумречные ветви густым туманом
скрывают одну фигурку за другой, растворяя ее в полумраке царсва
теней, мысли очищаются от всего бессмысленно-лишнего, сливаясь с
бесконечностью  важнейшего  для  каждой из наших измученных душ,
материальный  мусор,  холодные  стены  домов и глупоглазые куклы
населяющие   их,   растворяются   в   тумане   под   пристальным
всепоглощающим взором бога теней, наблюдающего за происходящим в
уютном  слепом  пятне  моего  взгляда  на чуждый мир. Это и есть
начало  отсчета,  единение  с первоначальным. Отсюда зарождалось
все,  все то что нынче имеет и не имеет для меня значение, то, с
чем  я  соглашаюсь, а чему противоречу, то, о чем я мечтаю и то,
от  чего  я  бегу.  моя жизнь, моя смерть, и мое течение по реке
времени  -  бешеной  и  печальной, хрустально-золотой и поросшей
зеленой  тиной,  все  начиналось с мрака, вглядываясь в который,
каждый  из  нас  был  озолочен  солнечным светом нити, указавщей
важнейший путь.