Fantik #06

Сергей Щеглов - Замок: Часть 3

                    С е р г е й   Щ е г л о в
                        З   А   М   О   К
                      Фантастическа повесть

                             Часть 3.

   Звон  мечей заставил его остановиться. Хамп дель Райг рубился
с Гертом, и еще трое латников монсеньера, все в черном,  прибли-
жались  к  шатру. Олег замер, не зная, чью сторону занять, отси-
деться  в покое не удалось, банда дель Райга, не ожидавшая столь
массированной атаки, похоже, уже разбежалась. Герт, мрачно улыб-
нувшись, легко увернулся от страшного рубящего удара дель Райга,
и  меч  его  молнией - Олег в панике нарастил темп восприятия  -
двинулся  вперед,  к  незащищенной груди противника. Олег сделал
стремительный  выпад,  проклиная  себя за нерешительность;  мечи
со  звоном  скрестились,  и  Хамп дель Райг зарычал от боли. Меч
Герта  достал-таки  его,  угодив  в правое плечо, и предводитель
разбойников  остался  безоружным.  Герт изумленно раскрыл глаза,
не  понимая еще, какое чудо отвело в сторону его меч, Олег  шаг-
нул вперед, заслоняя дель Райга и пытаясь оценить обстановку,  и
тут  же  заметил тень сзади - не глазами, конечно, шестым чувст-
вом. Меч скользнул за спину, парируя невидимый еще удар, но били
чем-то слишком тяжелым, он понял это по навалившейся на меч  тя-
жесть,  и  успел только отклонить голову, спасая жизненно важные
центры.
   Мрак.

                             * * *

   Похоже,  дубиной,  ошеломленно  подумал  Олег, когда сознание
вернулось. Мрак, однако, не исчез, он был почти оссязаем,  плот-
ный, душный. Подземелье, значит...
   Пошевелив  кожей  на  голове,  Олег  присвистныл: ничего себе
удар! Шрам все еще саднило - а ведь прошло не меньше суток. Сут-
ки  валялся, как покойник, хорошо еще, не похоронили... Впрочем,
это еще как посмотреть: темно, как в гробу.
   Теперь  можно подумать. И хорошо подумать... Ввязался в неле-
пую  стычку,  как  мальчишка,  ну  и получил по заслугам. Время?
Где-то вечер, ну да, сутки прошли. Плохо, плохо...
   Значит,  где  я сейчас? Дело, видимо, было так... Пришел этот
бандит,  увидел  трех  человек в засаде, вытащил свой меч и всех
троих  положил  - таким мечом это раз плюнуть. Потом и его шайка
подошла.  Встали лагерем, то ли святое место приглянулось, то ли
гостей  ждали, то ли специально Хага отпустили, чтобы тот привел
мстителей.  А  потом  получилась  неприятность:  люди монсеньера
все-таки взяли верх, оказавшись у самого шатра атамана, - и даже
вмешательство  Олега  не  спасло бандита от гибели. Или плена. А
раз  так,  ох и дурака я свалял! Хорошо еще, не добили... пытать
надеются, видно, бросили сюда отлежаться.
   Пора бы и оглядеться.
   Включив  инфракрасное  зрение,  Олег  обвел глазами невысокую
камеру. Почти круглая, с задирающимся к центру сводчатым  потол-
ком, она представляла собой обыкновенный каменный мешок: единст-
венный  выход - вверху, метровая дыра в центре потолка, по бокам
только  стены.  В  камере - шесть-семь шагов в диаметре было еще
трое:  одна  фигура  слабо светилась напротив, еще две - у левой
стены.
   Вот тебе и на, подумал Олег: общая камера. Докатился.
   Соседи-сокамерники  лежали, не шевелясь. Можно было подумать,
что  они  без  сознания; однако Олег, немало повидавший на своем
веку, знал - в  каменном  мешке  заключенные спят по двенадцать-
пятнадцать часов в сутки.  Спали и эти, до Олега доносилось лег-
кое посвистывание.
   Самое время рассмотреть, с кем свела нас судьба.
   Лежавшего  напротив Олег узнал сразу. Это был Хамп дель Райг,
атаман  разбойничей  шайки,  а теперь - товарищ по несчастью. Он
лежал,  опершись спиной о стену, раскрыв рот, бесформенная груда
могучих  мышц,  и сопел один за всех; кожа на его все еще сжатых
кулаках была сбита - Олег понял, что этот человек не сразу  сми-
рился с судьбой.
   Двое  слева лежали рядом, спина к спине, словно согревая друг
друга.  Олег оценил температуру - действительно, было прохладно,
градусов  шестнадцать.  Видно  было, что эти - старожилы: одежда
местами истлела, местами разорвалась, нечесанные бороды, длинные
волосы,  худые тела. Лежавший ближе к Олегу был поменьше ростом,
и  кого-то  смутно напоминал, насколько может напоминать кого-то
человек,  согнувшись  в три погибели. Зато дальний был абсолютно
незнаком;  длинная  борода  его касалась грязного пола, а сам он
лежал на спине, положив почти лысую голову на колено своего  со-
седа.
   Вот и вся обстановка. Олег закрыл глаза и сосредоточился: на-
до было привести себя в порядок.
   Когда последние остатки шрама исчезли с его головы, и от  по-
лученного  удара остались одни воспоминания, Олег сделал  глубо-
кий вдох и встал на ноги. Тишину по-прежнему нарушало лишь сопе-
ние  дель  Райга. Олег направился к нему, вспомнив, что Хамп ра-
нен.
   Его  правая рука была перехвачена у плеча куском грязной  ма-
терии. Олег решительно рванул повязку прочь, увернулся от  удара
мигом очнувшегося гиганта и внятно сказал:
   - Тихо, Хамп, не то ты проваляешься с этой раной еще неделю!
   - А,  это  ты, монах? - прогрохотал Хамп, поворачиваясь. - Ты
понимаешь во врачевании?
   Олег  не ответил, накапливая энергию. Спустя несколько секунд
он  приблизил левую руку к лицу Хампа, и тело того расслабилось.
Тогда  Олег  занялся  раной, радуясь, что успел вовремя: она уже
начинала гноиться.
   - Ого, - сказал дель Райг, удивленный исчезновением боли. - Я
сразу  понял,  что ты не простой человек! Но скажи, как ты успел
отразить  тот  удар?!  Я сумел заметить только то, как ты убирал
меч!
   - Я  действую  очень быстро, - ответил Олег сухо. - Сейчас ты
сам в этом убедишься. Готово.
   Он  быстро выпрямился и шагнул назад. Хамп дель Райг принялся
ощупывать руку, очевидно, разыскивая рану, и изумленно  выругал-
ся. Потом еще и еще раз.
   - Я же был ранен, кишка дьявола! Что ты сделал со мной?!
   - Зарастил  тебе  рану, - ответил Олег. - Мне показалось, что
правая рука тебе еще пригодится.
   - Так  ты  меня вылечил? Это не иллюзия? - Хамп с шумом вско-
чил,  и  по  камере  разнесся грохот от могучего удара кулаком в
стену. Ха-ха-ха! Я снова могу держать меч! Слава тебе, о великий
волшебник! Но скажи мне свое имя, дабы я мог возблагодарить тебя
в своих молитвах!
   - Меня зовут Олег, - сказал Олег. - Олег дель Мьяльс.
   Он  всего  лишь  перевел свою фамилию - Соловьев - на местный
язык, - но Хамп сообразил по-своему:
   - Так  ты из Троухора? На Полустрове нет такого места! Мьяльс
это там, за горами!
   Олег  скрипнул  зубами: эти постоянные подозрения в за-горном
происхождении порядком ему надоели.
   - Нет,  моя  родина  намного  дальше,  - сказал он. - А разве
страна за горами называется Троухор?
   - Я думал, ты знаешь. Но сейчас не время болтать. Пошли!
   Олег изумился:
   - Куда?
   - Как куда? В ключарню, стукнем стражей лбами, добудем мечи и
на  волю,  к моим ребятам! Это такие свиньи, что их ни за что не
перебить всех, будь у монсеньера хоть пятьсот лучников!
   - В  ключарню?  -  Олег задрал голову. До края отверстия было
еще  метра  полтора.  Строители  замка явно не предполагали, что
этому  каменному  мешку  придется удерживать Хампа дель Райга. -
Как же твои ребята бросили тебя в беде?
   - Сохранить отряд важнее, чем спасти атамана, да и чего стоит
атаман, попавший в плен?! - Хамп подошел к Олегу и тоже  посмот-
рел вверх. Только тут Олег понял, что его приятель-головорез ни-
чего  не видит в окружавшей их полной темноте. - Это что за чер-
товщина?
   - Каменный  мешок,  -  начал  объяснять  Олег, но его прервал
слабый голос, раздавшийся слева:
   - Братья!  И того, что я понял, слушая вас, достаточно, чтобы
сказать - один из вас великий чародей...
   Олег обернулся на голос.
   - Это что еще за дохлятина? - прогрохотал Хамп дель Райг. Те-
бе-то что за дело?
   - Подожди,  Хамп, - Олег вглядывался в темноту. - Может быть,
этот человек будет нам полезен...
   Человек у теперь уже правой от Олега стены приподнялся; сосед
его  лежал  все  так  же неподвижно. В инфракрасном свете трудно
разглядеть черты лица; Олег заметил только длинную бороду.
   - Если ты действительно чародей, - просительно продолжал  че-
ловек, - спаси меня от медленной смерти и покарай злобного  пса,
оскверняющего своим присутствием этот замок!
   - Ха,  Олег!  -  довольно усмехнулся Хамп. - Не у меня одного
счет к монсеньеру!
   - Вижу,  -  сказал Олег сухо. - Расскажи, кто ты, - обратился
он к человеку.
   - Мое  имя  Эдор  Крон  дир  Панал; я был хранителем знаний в
библиотеке  замка;  но  пришел монсеньер, и остались только одни
хранители  -  хранители веры. Мне приказали собрать все книги, и
дали  на  это  день.  А потом пришел монсеньер с вновь прибывшим
священником,  и  стали они читать список, а я показывал книги, и
двух  книг не оказалось. Я клялся, что не брал их - меня бросили
сюда.  Вот  уже  двести двадцать шесть раз спускали мне кувшин с
водой и бросали пищу, но все это время я не видел света. Вы  по-
можете мне? - закончил он таким тоном, как будто собирался  зап-
лакать.
   - Сколько тебе лет? - спросил Хамп.
   - Пятьдесят  шесть,  - отвечал Эдор, - я родился в один год с
королем.
   - С королем? - удивился Олег.
   - С королем без королевства, - хмыкнул Хамп.
   - Да! - заговорил Эдор  с неожиданным воодущевлением.  Когда-
то  нами  правил  справедливый  король  ХХХХ. Но епископ объявил
страну  собственностью  молнии;  потом,  когда  он умер и пришел
монсеньер,  король  голосовал  на кантуме против него. Монсеньер
бил  его  по лицу, а потом изгнал из страны. На склонах Гор ждет
наш король своего часа, чтобы вернуться с верными ему воинами  и
утвердить  справедливость! Помогите ему, и слава с богатством не
оставят вас до конца жизни!
   - Ну  вот,  -  пробормотал Олег. - Реставрация. Не желаешь ли
поучаствовать?
   - На что мне это король? - фыркнул Хамп.
   - И то правда...
   Олег  лихорадочно  соображал.  Сейчас бы вырваться отсюда; на
пару  с  Хампом  навести  порядок в замке; Эдор проведет к якобы
справедливому  королю;  войти  в доверие и провести реставрацию;
потом  повелеть  отлавливать  всех  подозрительных  странников и
доставлять  ко мне на допрос. Искать посланника надо с размахом.
А то на кого ни подумаешь - все совсем не при чем.
   И  тут  Олега осенило. Во-первых, если бы посланник  действи-
тельно  хотел  встречи,  ничего  бы  ему  не стоило найти Олега.
Во-вторых,  если  он  встречи  не  хочет, а наоборот, наблюдает,
значит,  он маскируется под личиной того, кто посланником  заве-
домо  быть  не  может.  Например, монсеньера. И значит, из замка
уходить  не нужно; наоборот, надо ждать, спокойно проходить  все
его  проверки и готовить свою игру, в которой можно будет навер-
няка  установить  всех не-посланников, и найти Его. А потом ска-
зать: либо кончай ваньку валять, либо прощай навеки!
   Пусть выбирает.
   Да... Вот только как это сделать? Собрать всех в большом зале
и крикнуть - "Кто посланник - выходи по одному"?
   А  посланник  точно в замке. Я здесь столько всего наворотил,
что слух, наверное, по всему Триту. Похоже даже, он меня от  са-
мого  Расщепленного Дрота вел, как-то все слишком уж гладко  по-
лучалось. Только вчера... нет, позавчера... Что за шутки?!
   Олег  сообразил,  что  с момента его пленения у Расщепленного
Дрота  прошло  уже четверо местных суток. Уже! Гм, так не  заме-
тишь, как шесть месяцев пройдут.
   Значит,  комбинацию  придумать...  Как отличить посланника от
остальных?
   Олег думал, думал, и чем больше думал, тем больше мрачнел.
   Получалась скверная ситуация.
   Посланник,  конечно же, прекрасно вошел в роль   и  законспи-
рировался  лучше  всех.  Олег,  напротив, с самого начала был на
виду; ему и в голову не приходило скрываться. Теперь получается,
что  посланник  контролирует каждый шаг, и у него хватит времени
подыскать достойный ответ на любой ход Олега.
   Разве что силовой прием... Эпидемия в замке, или  землетрясе-
ние,  или  -  тьфу!  - резня... Да только такие штуки были Олегу
совсем не по вкусу.
   Значит,  подумал  он,  буду  здесь  долго торчать. Во-первых,
неизвестно,  точно  ли  посланник поблизости и наблюдает, может,
его точно так же повязали в другом месте и он сидит где-нибудь в
каменном  мешке, гадая, зачем землянин сыграл с ним такую шутку;
во-вторых,  может  статься,  я уже сделал что-то не так, и он на
контакт  не  пошел,  и  я так и не узнаю никогда, в чем была моя
роковая  ошибка;  в-третьих, похоже, никакого посланника не было
вообще, а так, радиохулиганство.
   Так  что придется подождать. Шесть месяцев, по-здешнему - сто
семнадцать дней и ночей.
   - Олег!  -  раздался голос Хампа дель Райга. - Уж не решил ли
ты здесь навеки поселиться?!
   - Ах да...
   Олег  хлопунл себя по лбу. Конечно же, в своих планах он сов-
сем забыл о Хампе. Его нужно вызволить.
   - А  я  вот уже все придумал! - весело продолжал Хамп. - Зна-
чит, так...
   План был стандартен. Дождаться открытия дыры в потолке,  зап-
рыгнуть  туда, снять охрану, захватить оружие, перебить охранни-
ков  -  "каждый  из  нас  стоит десятка этих хлюпиков!" повесить
монсеньера  и  рвануть к Дроту, где, уж ты мне поверь, кто-то из
моих ребят пустил корни в засаде!
   Как  только он кончил, в камеру хлынул поток света. В потолке
открылось отверстие, и в него просунулась чья-то голова.
   - Олег!  -  Олег  узнал по голосу Герта; и странное дело, ему
приятно было его слышать. - Ты как там, оклемался?
   - Все  в порядке, - сказал Олег. Метнулась шальная мысль - он
что, все еще надеется получить второй слиток?! - Что дальше?
   - Сейчас монсеньер тебя будет допрашивать, - развеял Герт его
иллюзии.  - Мы тут посовещались - вытаскивать тебя наверх  небе-
зопасно; так что ползи на середину камеры и жди. Монсеньер будет
говорить с тобой сверху вниз, как бог.
   - Ладно.
   Олег  предусмотрительно  отступил  к стене, оттолкнув также и
Хампа. Голова Герта исчезла, минуту ничего не происходило, потом
в  отверстии  появился  черный  сосуд  и незамедлительно полетел
вниз,  с треском разбившись. Плеснулась и сразу вспыхнула вязкая
жидкость. Стало совсем светло.
   Теперь  Олег  мог  разглядеть  своих соседей. Хамп недоуменно
глядел  на огонь, подпирая стену; слева отползал от огня человек
в  лохмотьях, с неестественно вывернутыми суставами, лица его не
было  видно.  Бородатый  Эдор  протирал глаза, загораживаясь изо
всех сил от света.
   - Эй ты, волшебник! - заорал сверху монсеньер. - Признавайся,
ты можешь делать и...
   Что  еще  интересовало монсеньера, осталось неизвестным. Олег
только успел зевнуть и собраться ответить, как увидел такое, что
заставило  его  вскочить  на  ноги  и броситься к центру камеру.
Монсеньер,  словно  решив,  что  голова тяжелее ног, перевалился
через край дыры и полетел прямо в пламя.
   Олег подхватил его и заботливо усадил у свободной стены.
   - Конечно,  монсеньер, - с почтением сказал он вслед за этим,
не волнуйтесь вы так!
   И  подозрительно посмотрел вокруг. Кто-то провел направленное
внушение,  Олег  почувствовал  еле  заметный всплеск энергии, но
кто? Хамп дель Райг смотрел на Олега с веселым восхищением; Эдор
с ужасом. Четвертый же узник по-прежнему лежал без движения.
   Монсеньер излучал бессильную злобу и страх.
   Герт  заглянул  сверху; на лицо он был озабочен, но внутренне
улыбался. Олег повел головой - что же теперь делать?
   - Олег,  - раздался очень знакомый голос, - вот мы  и  встре-
тились.
   Голос исходил от человека в лохмотьях; теперь он повернулся к
свету лицом, и Олег узнал Багена.
   - И ты здесь? - недовольно буркнул Олег.
   - Я!
   - Какая  удача,  монсеньер!  - сказал Хамп дель Райг, потирая
руки. - Тут есть даже огонь!
   - Огонь?
   Произнеся  это,  Олег  испугался:  что со мной? Так отупеть в
считанные секунды. И в такой момент!
   - Я  собрал  вас  всех здесь... - низким голосом провозгласил
Баген.
   - Герт! Лестницу! - скомандовал монсеньер.
   - Я мигом, - отозвался Герт, исчезая, и до Олега донесся лишь
слабый его смешок. - Да вот только кто по ней поднимется?
   Эдор,  наконец,  привык к свету и, уставившись на монсеньера,
затрясся от удивления:
   - Монсеньер?? И вы здесь? Ваш замок пал?..
   - Редкостное сборище идиотов, - констатировал дель Райг.
   - Во главе с нами, - буркнул Олег. Он успешно преодолел страх
совсем поглупеть, ему понравилось сидеть у стены, ничего не  де-
лать и смотреть на это бедлам.
   - Я  собрал вас всех здесь, - снова проговорил Баген, - силой
своего  духа я собрал вас, чтобы вы держали ответ перед  Вечнос-
тью.
   - И меня тоже, брат? - воскликнул Эдор, прослезившись.
   Герт  бросил  сверху веревочную лестницу; она угодила прямо в
пламя и мигом вспыхнула.
   - Идиот! - в один голос закричали Хамп и монсеньер; монсеньер
отчаянно, Хамп - весело.
   - Извиняюсь, - сказал Герт. - Костерок-то погасить нужно...
   И плеснул сверху воды.
   Каменный  мешок  наполнился  паром.  Пламя  не пострадало, но
лестница погасла.
   Монсеньер  тут же вскочил и, выставив свой меч в сторону Оле-
га, стал пятиться к лестнице.
   Олег  и не пошевелился. А Хамп дель Райг быстро выставил впе-
ред левую ногу.
   Монсеньер  споткнулся,  зашатался и, хватаясь за воздух, упал
прямо в огонь. Одежда его вспыхнула; раздался рев боли.
   Олег поднялся и выло оказал монсеньеру первую помощь.
   Хамп  дель Райг хохотал во все горло. Герт вторил ему мыслен-
но, лицом оставаясь серьезен.
   - Довольно! - сказал Баген строго.
   И  Хамп  дель  Райг  впервые  в жизни перестал смеяться не по
своей воле. Огонь погас.
   - Ты!  -  сказал  "видящий насквозь". В наступившем полумраке
Олег  увидел,  как  его  костлявый палец вытянулся в направлении
монсеньера.
   Тот  упал на колени, отбросив меч. Олег понял, что он  дейст-
вительно собирается каяться.
   Какая чушь, да что же это такое?
   Немного  погодя  Олег  сообразил,  в  чем  дело. Беган владел
бессловесным гипнозом, и владел неплохо. Вспомнилась рукопись из
лаборатории - там упоминалось подобное.
   - Говори! - воскликнул Баген, как ударил.
   - Я, Ганс Фиржих орт Трит, - глухо заговорил монсеньер, - вот
уже сорок весен живу смертью других...
   Олег слушал эту пепельную исповедь, бесконечное марево  смер-
тей,  насилия,  огня, и медленно проникался жалостью. Такой убо-
гой, однообразной, плоской жизнью жил казавшийся грозным и вели-
ким монсеньер, ничего не добившийся и ничего не желающий...
   - Я  сжег за последний месяц сорок фанатиков, я разрушил семь
деревень,  я поджег Могучий лес... - словно хвастался монсеньер,
ибо больше нечго ему было сказать, и голос его звучал как из-под
земли. - Я не заслуживаю даже смерти.
   Интересно, думал Олег, часто ли здесь такое происходит? И еще
одно было интересно ему, о чем он даже и думать не смел, неужели
и  его,  землянина, вызовет на исповедь странный старик? А может
быть,  он  и  есть  посланник, и это наконец контакт? Но ведь он
должен понимать, что я не поддамся гипнозу...
   - Что ты можешь предложить во искупление?
   Монсеньер затрясся, рыдая без слез.
   - Я  могу  лишь  одно  -  воевать.  Но  разве  смерть искупит
смерть?
   - Быть может. Думай! Ты? - Баген указал на Эдора.
   - Я,  Эдор Крон дир Панал, Хранитель знаний, всю жизнь провел
за книгами, перелистывая мудрость веков...
   Хранить  знаний говорил уверенно, на подъеме, как будто давно
ждал этой исповеди и тщательно к ней готовился.
   - Я  ничего  не  сделал  никому; я не смог применить мудрость
наосов... Я не заслуживаю даже жизни.
   - Что ты можешь предложить во искупление?
   - Я  могу лишь копаться в мудрости - я бессилен создать ее. Я
ничего не могу.
   Эдор упал на пол, обхватив голову руками.
   - Можешь и ты. Думай. Ты?
   Олег  с  интересом  следил  за пальцем Багена. На этот раз он
нацелился в широкую грудь Хампа дель Райга.
   - Я,  Хамп дель Райг, - заговорил тот каким-то чужим голосом,
- всю жизнь перехожу  с места на место, оставляя их чуть беднее,
чем нашел...
   Перед  Олегом  вновь  пронеслась целая жизнь. Мечта детства о
далеких  странах,  ненасытная жажда нового - и полное отсутствие
возможности  изменить  что-то, позиция вечного странника, всегда
вмешивающегося,  наблюдающего, убивающего - но ничего не  меняю-
щего... Олег вздохнул. Как беспросветно...
   - Помощь  моя  оборачивалсь  гибелью,  наказание - пощадой. Я
прошел по миру, словно меня не было. Я недостоин забвения...
   - Что ты можешь предложить во искупление?
   - Я могу лишь ошибаться. Руки мои пусты.
   Хамп  скрежетнул  зубами;  воздел  руки  к потолку - и уронил
вниз.
   - Даже ты не потерял будущего. Думай! - сказал Баген.
   Теперь, значит, моя очередь, подумал Олег. Или Герта.
   - Ты! - сказал исповедник.

   И  палец,  описав  дугу, уперся в его собственную грудь. Олег
опять не угадал, на зато догадался - все говорят одинаково, буд-
то кто-то говорит за них! Баген - посланник, он устроил эту  де-
монстрацию,  чтобы  показать,  что  такое человек - с "их" точки
зрения? Нашел кому показывать...
   - Я  всю жизнь молился. Я недостоин даже рая! - вскрикнул Ба-
ген  и уронил голову на грудь. - Что я могу предложить во искуп-
ление?  Я  могу  молиться  - слова мои легки, - голос его звучал
глухо.  -  Я  могу  говорить  за других - но они не слышат своей
правды! Но даже я не теряю надежды! Думай!
   Он гордо поднял голову. Теперь его палец смотрел на Олега.
   - Ты!
   - Что сказать? - молнией пронеслось в голове Олега. Разрушать
начатое Багеном дело не хотелось, он уважал этого старика,  "ви-
дящего насквозь", но куда-то подевались все нудные слова...
   Слезы выступили на глазах, и Олега захлестнул вихрь жалости к
себе. Он заговорил, как все, витиевато, внятно, истово:
   - Я  всю  жизнь  действовал.  Я  делал, что мог. Я делал даже
больше. И вот я перестал действовать; я стал наблюдать. И ничего
не  изменилось! Я не заслуживаю даже осуждения... - Что за чушь,
подумал  Олег,  что  за  чушь я несу, вроде бы про то, но какими
словами!  Великий  Космос!  Да  этот  Баген сумел-таки захватить
контроль над речью!
   Миг - и Олег привел себя в норму.
   - Что  ты можешь предложить во искупление? - все так же спро-
сил Баген.
   - Мне нечего искупать, - ответил Олег хмуро. Забавное до сего
момента действо уже не казалось ему забавным.
   - Есть и тебе. Думай. Ты?
   Баген указал вверх.
   Герт задумчиво уровнил:
   - Я,  Герт  Порти, всю жизнь жил как все. И нисколько об этом
не жалею... а значит, не заслуживаю наказания!
   - Что ты можешь предложить во искупление?
   - У меня нет ничего лишнего!
   Не действует, подумал Олег. Не действует гипноз-то!
   Он был почти уверен, почему.
   Он  понял,  что  произойдет,  за  миг до того, как Хамп шумно
вдохнул  и  с ревом прыгнул вверх. Обхватив обеими руками шею не
успевшего отпрянуть Герта, он вместе с ним тяжело упал обратно.
   Вздохнув,  Олег  оказал  помощь  и  им. Его уже пошатывало от
постоянных  концентраций.  Сегодня он транжирил энергию на  ред-
кость успешно.
   Герт  поблагодарил и отполз к монсеньеру. Тот поспешно  отод-
винулся от своего блюстителя веры.
   - Мы  выслушали  всех, - сказал Баген. - Но искупление должно
состояться. Решим же, кто из нас заслуживает Высшего!
   Молчание окутало камеру.
   Потом  Хамп  нерешительно,  как  бы борясь с сомнениями, хотя
никто б не заподозрил его в способности сомневаться, произнес:
   - Олег... Нам... Пора..?
   - Нет! - возразил Баген. - Думай!
   Олег  подумал.  Что-то  слишком  мрачно  это "высшее"; нет ли
здесь некоей связи с высшей мерой?..
   - Я! - монсеньер с воплем бросился на колени. - Позволь мне!
   - Нет, - сказал Баген.
   - Тогда  я!  -  Эдор  взял исповедника за плечо. - Я устал, я
способен только на предательство...
   - Нет!
   - Может быть, достоин я? - вкрадчиво спросил Герт.
   - Нет,  -  вновь произнес Баген. Казалось, он забыл остальные
слова.
   - Как  же  это?  - пробормотал Хамп дель Райг, пытаясь  улыб-
нуться. - Или ты намекаешь, что лишь сам заслуживаешь такой чес-
ти?
   - Нет, - ответил Баген. И посмотрел на Олега.
   Все посмотрели на Олега.
   Олег словно видел себя их глазами.
   Печальное  зрелище.  Уставший, побитый, все еще в крови, щуп-
лый,  запутавшийся...  В глазах снова появились слезы. Себя было
жалко!
   Намек  Багена  поняли.  В камере было тихо, как после взрыва.
Олег чувствовал напряжение, с которым Баген проводил гипноз. Все
шло к развязке.
   И что самое неприятное, Олег все еще не знал, кто же  послан-
ник.
   Баген произнес:
   - Тебе  нечего  искупать,  чужеземец  - тебе незачем жить! Ты
достоин вознестись! Прими же Высшее с честью.
   Вот  тебе и не согрешишь - не покаешься, подумал Олег,  соби-
раясь с силами.
   - Нам  пора.  Соберись с мыслями, у тебя есть еще час! - ска-
зал Баген, вставая.
   Почти тотчас сверху полился свет. Баген взялся за лестницу:
   - Ступайте за мной! Мы должны приготовить костер.
   Первым за ним последовал монсеньер.
   Олег  машинально окликнул Хампа - "Хамп, постой!" - но ответа
не дождался. Дель Райг снова поддался внушению.
   Конечно,  он  мог  выйти  с ними; но он ничего не понимал - и
потому ничего не делал. Версий было пять - по числу  присутство-
вавших;  и  не было ни малейшей уверенности ни в одной из них. А
значит, следовало ждать.
   Пусть посланник действует сам.
   Час  пробежал быстро; Олег едва успел отрегулировать организм
и подкрепиться несколькими объедками из валявшихся на полу. Кро-
ме  того, он наконец сформулировал противоречие: Баген не мог не
быть  посланником,  иначе он начал бы свою исповедь не дожидаясь
Олега,  и  он не мог быть посланником, потому что слишком хорошо
известен  в здешних местах. Задача не решалась, а это могло  оз-
начать только одно...
   Бросили лестницу; Олег вспрыгнул наверх сам.
   Ход  из  подземелья, извилистый и грязный; о темноте нечего и
говорить.
   Олег  шел  за  человеком в черных доспехах, державшим вонючий
факел.
   Они  вышли во двор замка; на мощеной площадке в форме углова-
той  восьмерки  был  сложен  костер. Иного Олег и не ждал. Какая
чушь, опять подумалось ему.
   На вознесение, казалось, собрался поглазеть весь замок.  Лат-
ники, прислуга, Отряд. Они стояли, сидели, лежали на теплых кам-
нях двора.
   Латник в черном откинул забрало - Олег узнал Хампа - обменял-
ся  взглядами  с  Багеном,  стоявшем тут же, по-прежнему в своих
грязных лохмотьях, - и мягко толкнул Олега вперед.
   Тут  бы мне и сорваться, усмехнулся про себя Олег. Никто б не
ушел обиженным...
   Он не спеша зашагал вперед, нервно оглянулся и полез на  кос-
тер. Столба, чтоб привязать, не было. Видимо, Баген был уверен в
силе своего гипноза.
   Олег еще не знал, что будет делать, когда высокий латник  за-
палил  факел.  Можно было исчезнуть; можно - действительно  воз-
нестись. Можно, при особой глупости, и сгореть.
   - Зажигай! - произнес Баген твердо.
   Олег  посмотрел  на толпу; сотни глаз смотрели на него, в них
горела тупая гипнотическая вера, смешанная со странной завистью.
Все  улыбались  ему, оставлявшему грешный мир, приказывающему им
долго  жить  во  искупление  грехов своих. Олег вдруг понял, что
сейчас  поддастся общему безумию; но ноги словно налились  свин-
цом,  и  он  продолжал  стоять, надеясь, что боль приведет его в
чувство.
   Латник,  державший ослепительно пылавший факел - страх заста-
вил  Олега  вновь  ощутить  свои  ноги, страх, что костер сгорит
слишком  быстро!  -  начал медленно, торжественным шагом прибли-
жаться  к  костру. Музыку бы, подумал Олег, переводя дух: он уже
полностью  владел собой, готовый к действию. Но как? Где послан-
ник? Хотя... ведь это и есть критическая ситуация!
   Он не допустит, чтобы я сгорел!
   Олег содрогнулся, поняв, что за мысль только что пришла ему в
голову.  Внешне он казался невозмутимым, спокойно, даже с  неко-
торым восторгом ждущим Вознесения.
   Латник  подошел к самому костру и поднес факел к политым мас-
лом сухим поленьям. Пламя стремительно взметнулось вверх, заста-
вив  Олега отшатнуться. И тут же из толпы раздался крик, похожий
на крик человека, только что выплюнувшего кляп:
   - А-а-а-а-лег! Беги!
   Хамп, узнал Олег голос. Значит, все-таки Хамп?
   Больше он ничего подумать не успел. Какое-то движение позади,
что там? кажется внешняя стена... резкий поворот, что-то цепляет
за одежду, уже вспыхнувшую - проклятая Офелия! - багор? почему?
   Не  устояв  на  ногах, Олег покатился с быстро разгорающегося
костра, влекомый металлическим крючком на длинной ручке. Он  уз-
нал это орудие, он видел такое же у одного из подручных Герта.
   Плюх!
   Олег  свалился  прямо в огромную открытую бочку, полную  аро-
матного тритского вина. Одежда мигом погасла.
   - Быстрее, быстрее! - Олег узнал голос Герта и пулей выскочил
из бочки.
   Так... Еще и Герт! Или... Мысль эта казалась безумной.
   Неужели они спасают меня просто как друга?
   Он  твердо встал на ноги, повысив темп восприятия. Мир вокруг
застыл в огромную живую картину.
   Колодец  двора,  озаренный огромным костром - пламя на Офелии
ярко-желтое, непривычное, лишь окаймленное алым, - в сером  сум-
раке  тритского  рассвета;  грубые  камни мостовой; сзади стена,
сложенная  из огромных черных блоков, слева башня и темное пятно
проезда;  справа - деревянные, черные от старости строения,  ви-
димо, конюшня и крытый двор; прямо - отблескивающий фасад  рези-
денции  герцога,  на  балконе  - отец Туринг и все семейство орт
Трит,  даже  младенец на руках у какой-то женщины, печальные, но
просветленные  лица - как будто чужая смерть сделает осмысленной
их  жизнь;  и повсюду - челядь, латники, нищие-прихлебалы,  лох-
мотья и роскошь, и над всем - запах, крепкий запах болотной гря-
зи  и  пота; посреди толпы, безмолвно замершей в экстазе, возвы-
шается,  воздев  руки к небу, Баген, худой, исполненный какой-то
пронзительной  силы, голова его медленно поворачивается направо,
на  губы  ложится  изгиб  изумления - справа, в черных доспехах,
возвышается, полуприсев - сейчас бросится вперед Хамп дель Райг,
с открытым ртом, все еще кричащим:
   - Беги! Беги!
   А сзади, кажется, приоткрыты главные ворота, и за ними - ров,
всего метров шесть глубины, хотя нет - Герт, Хамп... и если  бу-
дет погоня, нужны лошади... значит, мост