Fantik #04

Ведьмак - ЧАСТЬ Первая.

             ┌═════════════════════════════════┐
             ║░░▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒░░║
             ║░▒ ПРИЛОЖЕНИЕ К ГАЗЕТЕ "ФЭНЗИН" ░║
             │░░▒▒▒▒▒▒ ··°°°∙∙∙∙°°°··  ▒▒▒▒▒▒░░│
                ░░░░░▒▒▒ FANTIK 04/1 ▒▒▒░░░░░
                   ░░░░░▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒░░░░░
                        ░░░░░░░░░░░░░


(C) Andrzej Sapkowski. "Wiedzmin" m. "Fantastyka" No.12, 1986.
                                                Warszawa.
(R) перевел с польского Евгений Вайсброт, 1993.
(W) в Word'e все это набрал вручную Mentat, 02.07.97.

                    ┌═══════════════════┐
                    │ ▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒ │
                    │ ▒ В Е Д Ь М А К ▒ │
                ┌═══┘ ▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒▒ └═══┐
                │  Анджей Сапковский, 1986  │
                └═══════════════════════════┘

                        ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

   После   говорили,   что   пришел  он  с  севера,  со  стороны
Канатчиковых  ворот,  пешком, а  навьюченого коня вел под уздцы.
Опускался  вечер, и лавки канатчиков и шорников уже закрылись, а
улочка  опустела.  Было  тепло,  но  ма путнике был черный плащ,
накинутый на плечи. Он вызывал интерес у редких прохожих.
   Путник остановился перед заезжим двором "Старая преисподняя",
постоял  немного,  прислушиваясь  к  гулу  голосов.  Корчма  при
заезжем дворе была, как всегда в это время, полна народу.
   Незнакомец  не  вошел  в  "Старую  преисподнюю", а повел коня
дальше, в корчму поменьше, которая называлась "Под лисом". Здесь
было пусто, корчма пользовалась не лучшей репутацией.
   Корчмарь  поднял голову от бочки с солеными огурцами и смерил
гостя  взглядом.  Чужак,  все  еще  в шляпе, стоял перед стойкой
твердо, неподвижно и молчал.
   - Что подать ?
   - Пива, - сказал незнакомец. Голос был неприятным.
   Корчмарь  вытер  руки о полотняный фартук и наполнил щербатую
глиняную кружку.
   Незнакомец  был не стар, но волосы его почти совсем поседели.
Под  плащом он носил видавшую виды кожаную куртку со шнуровкой у
горла  и  на  плечах. Когда он сбросил плащ, стало видно, что на
ремне  за  спиной  у  него  висит  меч. Никого это не удивило, в
Вызиме почти все ходили с оружием, правда, на спине никто меч не
носил, это же не лук.
   Незнакомец не присел к  столу,  где расположились немногочис-
ленные  гости,  а  продолжал  стоять  у  стойки,  обмениваясь  с
корчмарем внимательными взглядами и потягивая пиво из кружки.
   - Хату переночевать ищу.
   - Нету, - буркнул корчмарь, глядя на обувку гостя, запыленную
и грязную. - Спросите в "Старой преисподней".
   - Мне бы хотелось здесь.
   -  Нету,  - корчмарь по выговору наконец понял, что перед ним
ривянин.
   - Я заплачу, - тихо, как-то неуверенно бросил незнакомец.
   Именно  тогда-то  и  началась  эта  паскудная  история. Рябой
верзила,  не спускавший с путника угрюмого взгляда с момента его
появления,  встал  и подошел к стойке. Двое его дружков встали в
двух шагах позади.
   -  Ну, нету ж мест, бездельник, ривский бродяга, - проговорил
рябой. - Нам тут такие не нужны. Вызима - приличный город!
   Незнакомец   взял   свою  кружку  и  отодвинулся.  Глянул  на
корчмаря, но тот отвел глаза. Он не собирался защищать ривянина.
Да и кто любит ривян?
   -  У  вас  там,  в  Ривии, вор на воре, - продолжал рябой, от
которого  разило  пивом, чесноком и злобой. - Слышь, что говорю,
недоносок!
   -  Глянь,  не  слышит!  Уши  говном  забиты, - бросил один из
стоявших позади, а второй захохотал.
   - Плати и выматывайся, - рявкнул рябой.
   Незнакомец только теперь посмотрел на него.
   - Пиво допью.
   - Мы тебе поможем, - прошипел дылда.
   Он  выбил  у  ривянина  кружку  и,  схватив его за руку одной
рукой,  впился  пальцами  другой в ремень, наискось пересекавший
грудь  чужака.  Один  из  стоявших  сзади размахнулся, собираясь
нанести  удар. Чужак развернулся на месте. Свистнул меч в ножнах
и  коротко блеснул в свете светильников. Началась свалка и крик.
Кто-то из посетителей бросился к выходу. С грохотом упал тяжелый
стол,  глухо  стукнули  о пол глиняные кружки. Корчмарь - губы у
него  тряслись  -  глядел на чудовищно разрубленное лицо рябого:
уцепившись  руками  за  край стойки, тот оседал, исчезал с глаз,
словно  тонул. Двое его дружков лежали на полу, один неподвижно,
второй извивался и дергался в быстро расплывающейся темной луже.
В  воздухе  дрожал,  ввинчиваясь  в  уши,  тонкий  истошный крик
женщины.  Корчмарь затрясся, хватая воздух раскрытым, как у рыбы
ртом, и его начало рвать.
   Незнакомец отступил к стене. Собранный, чуткий. Меч он держал
обеими  руками,  водя  острием  по  воздуху. Никто не шевелился.
Страх,  как  холодная грязь, облепил лица, связал члены, заткнул
глотки.
   В  корчму  с  шумом  и  лязгом лат ворвались трое стражников.
Видимо,  проходили  неподалеку.  Обернутые  ремнями  палицы были
наготове,  но  при виде трупов они тут же обнажили мечи. Ривянин
прижался  спиной  к  стене,  левой  рукой  вынял  из-за голенища
кинжал.
   -  Брось! - дребезжащим  голосом  крикнул один из стражников.
- Брось, бандюга! Пойдешь с нами.
   Второй стражник пнул стул, мешавший подойти к ривянину сбоку.
   - Беги за людьми, Треска! - крикнул он третьему, державшемуся
поближе к двери.
   - Не надо, - сказал незнакомец, опуская меч. - Сам пойду.
   - Пойдешь,  сучье вымя,  только на веревке!  - рявкнул тот, у
которого дребезжал голос. - Брось меч, а то башку развалю!
   Ривянин  выпрямился,  перехватил  меч  левой  рукой, а правой
быстро  начертил в воздухе сложный знак. Блеснули шипы, которыми
была плотно покрыта длинная, до локтя, манжета кожаной куртки.
   Стражники  попятились,  заслоняя  лица руками. Один из гостей
вскочил,   другой   помчался   к   двери.  Женщина  опять  дико,
пронзительно закричала.
   -  Сам  пойду,  -  повторил  назнакомец звучным металлическим
голосом.  -  А  вы  трое  -  впереди. Ведите к градоправителю. Я
дороги не знаю.
   -  Так  точно,  почтеннейший,  -  опустив голову, пробормотал
стражник  и,  робко  озираясь,  двинулся  к  двери. Двое других,
пятясь,  поспешили следом. Убрав меч в ножны и засунув кинжал за
голенище,  незнакомец пошел за ними. Посетители, мимо которых он
проходил, закрывали лица полами курток.

                           . . .

   Велерад, градоправитель Вызимы, задумчиво почесал подбородок.
Он  не был ни суеверным, ни трусливым, но перспектива остаться с
беловолосым один на один ему не улыбалась. Наконец он решился.
   -  Выйдите,  - приказал он стражникам. - А ты садись. Нет, не
тут. Соблаговоли сесть там, подальше.
   Незнакомец сел. При нем уже не было ни меча,ни черного плаща.
   - Слушаю, - произнес Велерад, поигрывая черной палицей,лежав-
шей на стуле.
   - Я - Велерад, правитель Вызимы. Что можешь сказать, милости-
вый государь разбойник,  прежде чем пойдешь в яму?  Трое убитых,
попытка навести сглаз, совсем недурственно. За такие штуки у нас
в Вызиме сажают на кол.  Но я человек справедливый, сначала тебя
выслушаю. Говори.
   Ривянин распахнул куртку,извлек свиток из белой козьей шкуры.
   -  На дорогах,  по корчмам приколачиваете,  - тихо сказал он.
- То, что здесь написано, правда?
   - А, - буркнул Велерад, глядя на вытравленные на коже руны.
-  Вот  оно  что. Как же я сразу-то не сообразил. Ну да, правда,
самая  что  ни  на есть правдивая. Подписано - Фольтест, король,
господин  Темерии,  Понара  и  Махакама. Стало быть - правда. Но
призыв  призывом, а закон законом. Здесь, в Вызиме я приглядываю
за законом и порядком. Не позволю людей мордовать. Понял?
   Ривянин кивнул. Велерад гневно засопел.
   - Знак ведьмакский есть?
   Незнакомец полез под полу куртки, вытащил круглый медальон на
серебряной  цепочке.  На  медальоне  была изображена ощерившаяся
волчья голова.
   - Имя у тебя какое-никакое есть? Любое. Я спрашиваю не из лю-
бопытства, а для облегчения беседы.
   - Меня зовут Геральт.
   - Геральт так Геральт. Из Ривии, насколько я понял по выгово-
ру?
   - Оттуда.
   - Так. Значит вот что, Геральт. Об этом, - Велерад хлопнул по
шкуре ладонью, - не беспокойся.  Тут дело серьезное.  Многие уже
пытались. Это, братец, не то, что парочку голодранцев успокоить.
   - Знаю. Это моя профессия, градоправитель. Написано - три ты-
сячи оренов награды.
   - Три тысячи, - Велерад поджал губы. - И принцесса в жены,как
народ болтает, хотя этого милостивый Фольтест не написал.
   - Меня не интересует принцесса, - спокойно бросил Геральт. Он
сидел неподвижно, руки на коленях. - Написано - три тысячи.
   - Ну и времена, - выдохнул градоправитель.  - Что за паршивые
времена!  Еще  двадцать  лет  назад кто бы мог подумать, даже по
пьянке,  чо  будут  такие  профессии!  Ведьмаки! Бродячие убийцы
василисков!  Изничтожители  драконов  и  водяных!  А, Геральт? В
твоем цехе пиво пить разрешено?
   - Вполне.
   - Пива!  - хлопнул в ладоши Велерад.  - А ты, Геральт, садись
поближе. Чего уж там.
   Пиво было холодное и пенистое.
   - Паршивые времена настали, - продолжал свой монолог Велерад,
прихлебывая из кружки. - Развелось всякой нечисти - жуть.  В Ма-
хакаме, в горах, прямо-таки кишмя кишит. В лесах раньше-то волки
выли, а теперича одни упыри,вампиры куда ни плюнь,или оборотень,
или другая какая зараза. По селам русалки да нищенки детей вору-
ют, уже за сотни счет пошел.  Хвори,  о каких дотоле и не слышал
никто, волосы лезут.Ну и еще это, ко всему прочему, - он толкнул
свиток кожи по столу.  - Неудивительно, Геральт, что такой спрос
на ваши услуги.
   - Это королевский призыв, градоправитель, - поднял голову Ге-
ральт. - Подробности знаете?
   Велерад откинулся на спинку стула, сплел руки на животе.
   - Подробности, говоришь? Угу. Знаю.Не то чтобы из первых рук,
но из достоверных источников.
   - Это я и имел в виду.
   - Ну, упрям!  Как хочешь.  Слушай! - Велерад, отхлебнув пива,
понизил  голос.  -  Наш милостивый государь Фольтест, еще будучи
принцем,  во  времена  правления  старого  Меделла,  его папаши,
показал  нам,  на  что способен, а способен он был на многое. Мы
надеялись, что  со временем у него это пройдет. А меж тем вскоре
после  коронации,  тут  же после смерти старого короля, Фольтест
превзошел  самого  себя. У нас у всех аж челюсти поотваливались.
Короче  говоря,  заделал  ребенка  своей родной сестренке, Адде.
Адда  была  моложе  его, и они всегда держались вместе, но никто
ничего не подозревал, ну, разве что королева... Короче - глядим,
а  Адда  во-от  с  таким  брюхом, а Фольтест разговоры о свадьбе
заводит.  С  сестрой,  понимаешь,  Геральт?  Ситуация сделалась,
скажу  я тебе, хуже некуда, аккурат Визимир из Новиграда задумал
выдать  за  Фольтеста  свою  Дальку  и послал сватов, а тут хоть
держи короля за руки, за ноги, потому как он так и норовит гнать
сватов  взашей.  Ну,  обошлось, и хорошо, а то обиженный Визимир
выпустил  бы  из  нас  кишки. Позже, не без помощи Адды, которая
повлияла  на  братика,  удалось уговорить сопливца от поспешного
брака. Ну, стало быть, Адда родила в положенное время, а как же.
А  теперь  слушай,  потому как начинается. Того, что выродилось,
почти  никто  и  не  видел, но одна повивальная бабка прыгныла в
окно  из башни и убилась насмерть, а вторая с ума сбрендила и до
сих пор так и не отошла. Потому, я думаю, сверхублюдок был не из
красавцев.   Девочка.   Впрочем,  она  тут  же  померла,  никто,
думается, очень-то не спешил перерезать пуповину. Адда, к своему
счастью,  не  пережила  родов.  А  потом  благородный Фольтест в
очередной раз учудил. Сверхублюдка следовало сжечь, а может, как
знать,  закопать  где-нибудь  на  пустыре,  а  не  упрятывать  в
подземельях дворца.
   - Чего теперь рассуждать, -  поднял голову Геральт. - В любом
случае надо было призвать кого-нибудь из Посвященных.
   - Ты имеешь в виду тех шарлатанов со звездами на колпаках ? А
как  же  -  сбежалось с десяток, но уже потом, когда стало ясно,
что  в  том  склепе  лежит.  И  что  из него по ночам вылазит. А
вылазить не сразу начало, нет! Семь лет после похорон был покой.
А тут однажды ночью, в полнолуние крик во дворце, шум, толкотня,
паника! Что долго говорить, сам понимаешь, воззвание королевское
читал. Дитятко подросло в гробнице, и не плохо, и зубки вымахали
ого-го!  Одним  словом,  упырь. Жаль, не видел ты трупов, как я.
Думаю, объехал бы Вызиму за шесть верст!
   Геральт молчал.
   - И тогда, - продолжал Велерад, - как я уже сказал,  Фольтест
призвал  к  нам  целую ораву колдунов. Переругались они так, что
чуть  не  поубивали  друг  друга  своими посохами, которые, надо
полагать,  таскают  с  собой,  чтобы собак отпугивать, ежели кто
науськает.  А  науськивают,  думаю,  на  них  постоянно. Прости,
Геральт,  если  у тебя другое мнение о волшебниках, в твоем цеху
такие,  наверно, тоже есть, но по мне так это дармоеды и дураки.
Вы,  ведьмаки, прости - ведуны, вызывате у людей больше доверия.
Во всяком случае, вы - как бы это сказать - конкретные, деловые.
   Геральт улыбнулся, не ответив.
   - Но ближе к делу, - градоправитель заглянул в кружку, подлил
пива себе и ривянину. - Некоторые советы колдунов представлялись
вполне неглупыми. Один предлагал  сжечь упыриху вместе с дворцом
и саркофагом,  другой советовал отрубить ей голову заступом, ос-
тальные были сторонниками осиновых кольев, которые следует вбить
в разные части тела,  разумеется,  днем,  когда дьяволица спит в
гробу, устав от ночных утех. Увы, нашелся один шут в остром кол-
паке на лысом черепе, горбатый пустынник,  заявивший, что это-де
чары, а потому их можно снять, и из упыря получится  Фольтестова
доченька, прелестная как картинка. Надо только просидеть в скле-
пе всю ночь - и порядок ! А затем - представляешь себе, Геральт,
что это был за придурок ! - он отправился на всю ночь во дворец.
Как легко можно догадаться, осталось от него не много,  кажется,
только колпак да посох.  Но Фольтест вцепился в эту идею как ре-
пей в собачий хвост. Не разрешил убивать свою упырицу, а со всех
возможных уголков государства пригласил в Вызиму шарлатанов,чтоб
те переколдовали упыриху в принцессу.  Во компашка была ! Чудо !
Красочная !  Какие-то дурные бабы, какие-то хромоножки, грязные,
завшивевшие, аж жалость брала.  Ну и давай колдовать, в основном
над миской и кружкой.  Правда, некоторых Фольтест, не без помощи
Совета, разоблачил, некоторых повесили для острастки на частоко-
ле, но маловато, маловато. Я бы всех перевешал, всех до единого.
Но того,  что упыриха время  от времени загрызала кого-нибудь из
обманщиков, начхав на их манипуляции,  думаю, объяснять не надо.
Как и то,что Фольтест в своем дворце не стал жить и вообще никто
не стал.
   Велерад замолчал, отпил пива. Ведун тоже молчал.
   - Так вот и идет, Геральт,  шесть лет уже, потому что ОНО ро-
дилось примерно четырнадцать годков назад.  Были у нас, конечно,
и другие заботы, потому как подрались мы с Визимиром из Новигра-
да, но причины были вполне  достойные и понятные, ибо речь шла о
том,  чтобы передвинуть пограничные столбы,  а не о какой-то там
доченьке или родственных узах. Фольтест,кстати, уже начинает по-
говативать о женитьбе и разглядывать присылаемые соседскими дво-
рами портреты,  которые раньше выкидывал обычно в мусорный ящик.
Но иногда  он как бы спохватывается и принимается рассылать гон-
цов на поиски новых колдунов. Ну и награду предложил три тысячи.
Конечно, тут же сбежалось несколько сумасбродов, спятивших рыца-
рей, даже один пейзанин,  кретин,  известный по всей округе,  да
будет ему земля пухом.  А упырихе  все трын-трава.  Просто часом
возьмет, да и загрызет кого-нибудь. Привыкнуть можно. А от геро-
ев, которые пытаются ее расколдовать, хоть какая-то польза: наж-
рется чудище мяса и не шляется дальше старого дворца.  А у Фоль-
теста новый - вполне приличный.
   - Шесть лет,  - поднял голову  Геральт,  - за шесть лет никто
ничего не сделал?
   - Нет, - Велерад проницательно  взглянул на ведуна.  - Скорее
всего тут ничего не поделаешь, придется с этим смириться. Я имею
в виду Фольтеста, нашего милостивого и возлюбленного монарха,что
все еще приколачивает свои воззвания на развилках дорог.  Только
вот охотников здорово поубавилось. Недавно, правда, был один,так
он пожелал обещанные три тысячи обязательно получить авансом.Ну,
мы его посадили в мешок и бросили в озеро.
   - М-да, жулья хватает.
   - Угу,хватает,и даже больше того, - поддакнул градоправитель,
не спуская с ведуна глаз. - Поэтому мой тебе совет:когда пойдешь
во дворец, не требуй золота вперед.  Если, конечно,  вообще пой-
дешь.
   - Пойду.
   - Ну,  твое дело.  Только не забудь о моем совете.  Что же до
награды, то последнее время  стали поговаривать о второй части -
я тебе говорил: принцессу в жены.  Не знаю, кто это придумал, но
ежели упыриха выглядит так, как сказывают, то шуточка получается
довольно грустной. Тем не менее желающих пролезть в родственники
к королю оказалось достаточно.  Конкретно - два сапожных подмас-
терья. Слушай, почему это сапожники так глупы, Геральт? А?
   - Не знаю. А ведуны, градоправитель, пытались?
   - Были и такие, а как же.  Но обычно, узнав, что упыриху надо
расколдовать, а не прикончить,пожимали плечами и отбывали восво-
яси. Отсюда в основном и пошло мое уважение к вашему брату,ведь-
макам, прости за словечко, Геральт.  Само вырвалось.  Ну а потом
приехал один, помоложе тебя, имени не помню, может он и не назы-
вал. Этот пытался.
   - Ну и?
   - Ну и зубастая принцесса размотала его кишки на половину по-
лета стрелы.
   Геральт покачал головой.
   - Что, все?
   - Был еще один.
   Велерад долго молчал. Ведун не торопил.
   - Да, - произнес  наконец градоправитель. - Был, значит. Сна-
чала, когда Фольтест пригрозил ему виселицей, если тот прикончит
или покалечит упыриху,  он только рассмеялся  и стал упаковывать
вещички. Но потом...
   Велерад понизил голос почти до шепота, перегнулся через стол.
   - Потом все-таки взялся. Видишь ли, Геральт, есть у нас в Вы-
зиме несколько умных людей, некоторые даже в больших чинах, кому
вся эта история обрыдла. По слухам,эти люди втихую убедили ведь-
мака отбросить всякие церемонии и волшебство, взять да и прикок-
нуть упыриху, а королю сказать, мол,  чары не подействовали, до-
ченька-де свалилась с лестницы,ну, в общем, несчастный случай на
работе. Король, ясное дело, разозлится, но все кончится тем, что
не заплатит твоему коллеге ни орена из обещанной суммы.  Шельма-
ведьмак на это: мол, даром, дескать,  сами можете идти на упыри-
ную охоту. Ну, что было делать...  Скинулись, сторговались... Но
ничего из этого не вышло.
   Геральт поднял голову.
   - Ничего, говорю, -  сказал Велерад. -  Ведун не захотел идти
сразу, в первую ночь. Лазил, таился, кружил по околице. Наконец,
говорят, увидел упыриху в деле,  потому как бестия не вылазит из
склепа только чтобы расправить косточки. Так вот, увидел он ее и
в ту же ночь дал деру. Не попрощавшись.
   Геральт слегка искривил губы,  что должно было, видимо, озна-
чать улыбку.
   - Умные люди, - начал он, - вероятно,  еще не  растратили тех
денег? Настоящие ведуны не берут предоплаты.
   - Угу, - сказал Велерад, - наверно, не растратили.
   - А по слухам, сколько там? Не знаешь?
   - Кто говорит - восемьсот... - ухмыльнулся Велерад.
   Геральт покачал головой.
   - А кто, - быркнул градоправитель, - тысяча.
   - Маловато,  если учесть,  что сплетни всегда преувеличивают.
Кстати, король дает три тысячи.
   - И невесту в придачу, - съехидничал Велерад.  - Так о чем мы
бишь говорили? Ясное дело, ты эти три тысячи не получишь.
   - Это почему же так уж и ясно?
   Велерад хлопнул рукой по столу.
   - Не порти моего мнения о ведьмаках, Геральт! История тянется
уже шесть лет с гаком. Упыриха приканчивает по полусотне людей в
год,теперь правда, поменьше, потому как все держатся подальше от
дворца. Нет, братец,  я верю в чары,  многое перевидал  на своем
веку, и верю - конечно,  до определенной степени - в способности
магов и ведунов. Но что до расколдования, то это ерунда, чушь на
постном масле, придуманная горбатым  и сопливым дедом в колпаке,
одуревшим от одиночества  в своей пустоши,  глупость,  в которую
никто не верит, кроме Фольтеста. Нет, Геральт.  Адда родила упы-
риху, потому что спала с  собственным братом,  такова правда,  и
никакие чары и волшебство тут не помогут.Упыриха пожирает людей,
как и положено упырихе,и ее надо прикончить, нормально и просто.
Слушай, года два назад крестьяне из какого-то задрипанного зако-
улка под Махакамом, у которых дракон пожирал овец, пошли скопом,
забили его дрекольем и даже не сочли  нужным похваляться этим. А
мы здесь, в Вызиме, ждем чуда и закрываем на засовы двери в каж-
дое полнолуние, или привязываем преступников к столбу перед дво-
ром, в надежде на то,что бестия нажрется и вернется в свой гроб.
   - Недурно придумано, - усмехнулся ведун. - Ну и как,снизилась
преступность?
   - Нисколько.
   - Как пройти в новый дворец?
   - Я провожу. Ну а как с предложением... умных людей?
   - Градоправитель, - сказал Геральт. - Куда спешить? Ведь нес-
частный случай на... производстве действительно может произойти,
независимо от моих желаний. Тогда умным людям придется подумать,
как спасти меня от  гнева короля  и подготовить  полторы  тысячи
оренов, о которых говорит народ.
   - Тысячу...
   - Нет, почтеннейший Велерад, - решительно сказал ведун. - Тот
ведун, которому вы давали тысячу,  сбежал, даже не торгуясь, при
одном только виде упырихи.  Значит, риск стоит больше тысячи.  А
не больше ли он полутора, посмотрим. Само собой, я предваритель-
но попрощаюсь.
   Велерад почесал в затылке.
   - Геральт, тысяча двести? Э?
   - Нет, градоправитель. Это нелегкая работа. Король дает три,а
должен сказать,  что расколдовать порой бывает проще, чем убить.
Думаю,  кто-нибудь из моих предшественников убил бы упыря,  будь
это так просто.  Или вы думаете,  они дали  себя загрызть только
потому, что боялись короля?
   - Ну, лады,братец, - Велерад грустно покачал головой. - Дого-
ворились. Только королю ни гугу о возможности несчастного случая
на работе. Искренне рекомендую.

                            . . .

   Фольтест  был  худощав  и  красив  -  слишком  красив.  Ведун
прикинул,  что  ему  еще  не  исполнилось  сорока.  Он  сидел на
Aневысоком  резном  кресле  из  черного  дерева,  ноги протянул к
камину, около которого грелись два пса. Рядом, на сундуке, сидел
могучего сложения пожилой человек с бородой. Позади короля стоял
второй, богато одетый, с надменным выражением лица. Вельможа.
   -  Стало  быть,  ведун  из  Ривии, - произнес король, нарушив
минутную тишину, наступившую после вступительной речи Велерада.
   - Да, господин, - наклонил голову Геральт.
   - Отчего у тебя так голова поседела?  От колдовства,  небось?
Ты же не стар. Ну хорошо, хорошо. Это шутка, помолчи. Опыт, смею
полагать, у тебя некоторый есть?
   - Да, господин.
   - Рад был бы послушать.
   Геральт наклонил голову еще ниже.
   -  Вы  же  знаете,  господин, наш кодекс запрещает говорить о
своих делах.
   -  Удобный  кодекс, почтеннейший ведун, весьма удобный. Ну, а
если так, без деталей, имел ты дело с лешими и прочей нечистью?
   - Да.
   - С вампирами?
   - Тоже.
   Фольтест замялся.
   - С упырями?
   Геральт поднял голову, посмотрел королю в глаза.
   - Да.
   Фольтест отвел взгляд.
   - Велерад!
   - Слушаю, милостивый господин.
   - Ты посвятил его в детали?
   - Да, милостивый государь. Он утверждает, что принцессу можно
расколдовать.
   -  Давно  знаю.  Каким  образом, уважаемый ведун? Ах, правда,
совсем   забыл.   Кодекс   же.  Хорошо.  Только  одно  небольшое
замечание.  Здесь  уже перебывало немало ведунов. Ты сказал ему,
Велерад?  Хорошо.  Поэтому я знаю, что вы в основном занимаетесь
убиениями, а не снятием заговоров и чар. Это недопустимо. Если у
моей  дочери  хоть  волос  упадет с головы, ты свою потеряешь на
плахе. Это все. Острит и вы, достопочтенный Сегелин, останетесь,
сообщите  ему  все,  что  он  пожелает  узнать. Они всегда много
спрашивают,  ведуны.  Накормите  его,  и  пусть живет во дворце.
Нечего шататься по заезжим дворам да корчмам.
   Король  встал, свистнул собак и направился к двери, разгребая
ногами солому, устилавшую пол. У дверей обернулся.
   -   Если  получится,  ведун,  награда  твоя.  Может,  подкину
что-нибудь  еще,  коли  управишься  как  следует.  Разумеется, в
болтовне относительно женитьбы на принцессе нет ни слова правды.
Надеюсь,  ты не думаешь, что я выдам дочь за человека без роду и
племени?
   - Не думаю, господин.
   - Ну и славно. Значит, ты разумен. В меру.
   Фольтест вышел, захлопнул за собой дверь. Велерад и вельможа,
до  того  стоявшие тут же, уселись за стол. Градоправитель допил
наполовину  опорожненный  кубок  Фольтеста,  заглянул  в кувшин,
выругался.  Острит,  занявший  кресло  короля,  глядел на ведуна
изподлобья,  поглаживая   руками  резной  подлокотник.  Сегелин,
бородач, кивнул Геральду.
   -  Садитесь,  почтеннейший  ведун,  садитесь.  Сейчас подадут
вечерю.  О  чем вы хотели бы поговорить? Градоправитель Велерад,
вероятно,  изложил  вам все? Я знаю его и ручаюсь, что он сказал
скорее слишком много, нежели недостаточно.
   - Всего несколько вопросов.
   - Задавайте.
   -  Градоправитель  говорил,  что после появления упыря король
призвал множество Посвященных?
   -  Так  оно и было. Но не следует говорить "упырь", надобно -
"принцесса".   Легче   будет  избежать  оговорок  при  короле  и
связанных с этим неприятностей.
   - Среди Посвященных был кто-нибудь известный? Знаменитый?
   - Были такие. Имен не помню... А вы, достопочтенный Острит?
   - Не помню, - сказал вельможа, - но знаю, что некоторые поль-
зовались славой и признанием. Об этом многие говорили.
   - Были ли они согласны в том, что заклятие можно снять?
   - Они были далеки от согласия, - усмехнулся Сегелин. - По лю-
бому вопросу. Но такое мнение было высказано.  Это, как я понял,
сделать очень просто. Достаточно провести ночь - от захода солн-
ца  до  третьих петухов - в подземелье, у саркофага. И для этого
вовсе не требуется быть магом.
   - Действительно просто, - усмехнулся Велерад.
   - Я хотел бы узнать, как выглядит... принцесса.
   Велерад вскочил со стула.
   -  Принцесса  выглядит  как  упырь! - рявкнул он. - Как самый
упыристый упырь, о каком мне доводилось слышать! В ее высочестве
королевской   доченьке,  проклятом  сверхублюдке,  четыре  локтя
роста,  она  напоминает бочонок из-под пива, пасть от уха до уха
полная зубов,  острых, как кинжалы, красные зенки и рыжие патлы!
Лапищи с когтями, как у рыси, и свисают они до земли. Удивляюсь,
как  мы  еще  не  начали  рассылать  ее  миниатюры дружественным
дворам!  Принцессе - чтоб ее чума взяла! - уже четырнадцать лет,
девица на выданье, только вот принца не достает!
   - Остановись, градоправитель, - поморщился Острит, поглядывая
на дверь.
   Сегелин слабо улыбнулся.
   -  Описание  весьма  красочное,  но  тем  не менее достаточно
точное,  а  именно  это  вас  интересовало,  почтеннейший ведун?
Велерад  только  забыл  сказать,  что  передвигается принцесса с
невероятной скоростью и она гораздо сильнее, чем можно судить по
ее  росту и строению. А то, что ей четырнадцать лет - факт. Если
это имеет значение.
   -  Имеет, -  сказал ведун. - А на людей она нападает только в
полнолуние?
   -  Да,  -  ответил  Сегелин. - Если это происходит за стенами
старого  дворца.  Во  дворце же люди погибали независимо от фазы
луны.  Но  из дворца она выходит только в полнолуние, да и то не
всегда.
   - Был ли хоть один случай нападения днем?
   - Нет. Днем - нет.
   - Она всегда пожирает жертвы?
   Велерад смачно сплюнул на солому.
   - Чтоб тебя, Геральт! Сейчас же вечеря будет. Тьфу! Пожирает,
обгладывает, отхватывает куски, по-всякому бывает, в зависимости
от  настроения,  надо  думать.  Одним  только  голову  отгрызла,
нескольких выпотрошила, а других обгрызла начисто, можно сказать
наголо. Мать ее так!
   -  Осторожнее, Велерад! - прошипел Острит. - Об упырихе валяй
что  хочешь,  но  Адду  при  мне  не оскорбляй. При короле-то не
отважишься!
   -  А выжил ли кто-нибудь из тех, кого она схватила? - спросил
ведун, не обратив внимания на вспышку вельможи.
   Сегелин и Острит переглянулись.
   -  Да,  -  сказал бородач. - В самом начале, шесть лет назад,
она  накинулась  на  двух  солдат,  стоявших  на посту у склепа.
Одному удалось убежать.
   -  И еще позже, - вставил Велерад. - Мельник, на которого она
напала за стенами дворца. Помните?

                (продолжение см. в 'FantOЧ/2')