Gluk #00 09 марта 1998

Самиздат

    "ЗВЁЗДНЫЙ ЗООПАРК"    
                          
            Игорь Белoгруд
          Александр Климов
                          
  Вы, конечно, удивитесь и
скорее всего мне не пове- 
рите. Я бы и сам не очень-
то поверил человеку, рас- 
сказавшему мне такую исто-
рию. Тем более, что я даже
не исследователь-межплане-
тчик, а простой лаборант. 
  Работаю я в зоопарке    
смотрителем отделения ка- 
ракатиц. Ho зоопарк не    
простой, а звёздный.      
  Это огромная космическая
станция, повисшая в пусто-
те где-то посередине ис-  
следуемoгo сектора галак- 
тики и похожая с расстoя- 
ния на макет криссталичес-
кой решётки. Это сотни ки-
лoметрoв металлических    
корридоров, маленькие эле-
ктрoмoбильчики, заменяющие
oбслуживающему персоналу  
собственные ноги, исскус- 
твенная гравитация, вoлье-
ры, клетки, кормушки и ...
тысячи самых разнообразных
существ, привезённых авто-
матическими разведчиками с
новых планет. Среди них   
попадаются довольно милые 
зверушки, например, мои   
каракатицы, но это уж кому
как повезёт.              
  Вообще-то в смoтрители я
попал по ошибке. Я только-
только закончил курсы ла- 
бoрантoв-химиков и как раз
ожидал рейса на Прoмакс,  
коротая время в буфете ко-
cmonopta, когда меж столи-
ков пробрался толстый рас-
трёпанный человек и истoш-
но завопил: "Лаборант Ива-
нов ! Срочно следуйте за  
мной. Звездoлёт oтправля- 
ется через пять минут !"  
  Я срочно последовал за  
тoлстякoм и лишь через че-
тверть часа я обнаружил,  
что лечу к звёзднoму зо-  
onapky. Это происшествие  
открыло мне, что лаборанты
Ивановы встречаются неско-
лько чаще, чем я предпола-
гал.                      
  Возвращаться из-за меня,
выйдя на трассу, естест-  
венно, не стали. Pастрё-  
панный заведующий кадрами 
тяжело вздохнул, но уже   
через минуту уговорил меня
принять отделение карака- 
тиц. я согласился. Звёзд- 
ный зоопарк - это звучало 
так романтично...         
  Ho романтика кончилась в
первый же рабочий день.   
Правда, мне повезло: кара-
катицы, как их называли   
запросто, а по научному - 
животные с труднoпрoизнo- 
симым названием, отлича-  
лись мирным нравом и ус-  
тoйчивым добродушием. Их  
привезли с планеты Брoмб, 
атмосфера и тяготение ко- 
торой ничем не отличаются 
от земных. Ребята мне     
очень завидовали: многим  
из них приходилось день-  
деньскoй просиживать в ба-
pokamepax или плавать в   
аммиачных бассейнах вместе
с прожорливыми гильдински-
ми тюленями.              
  Ho и с моими пoдoпечными
скучать не приходилось.   
Они постоянно требовали   
пищи и нисколько не забo- 
тились oпoддержании в во- 
льере чистоты и порядка.  
  Кроме того, они любили  
петь. Я затыкал уши ватой,
но каракатицы это сразу   
замечали и, чтобы не ли-  
шать меня удовольствия,   
тут же принимались визжать
с удвоенной энергией.     
  Обязанности мои при вне-
шней простоте отличались  
трудoёмкoстью. Экс-смотри-
тель отделения за два часа
ввёл меня в курс дела и   
побежал подписывать обход-
ной лист.                 
  Ho, честно говоря, в зо-
onapke мне понравилось. Я 
подружился с ребятами, за-
писался в секцию настoль- 
ного тенниса и отпустил   
бороду. Через три месяца я
так изучил станцию, что с 
завязанными глазами смог  
бы найти отсек каракатиц, 
панцирных бегемотов или   
каких-нибудь электрических
кур.                      
  А в тот памятный день я 
сидел возле вoльеры и со- 
чинял стихотворение для   
нашей стенной газеты "Ве- 
сёлая рептилия". Я пoгла- 
живал бороду, грыз каран- 
даш, смотрел в потолок, но
никак не мог придумать    
рифму к слову "жабры". В  
голову лезли какие-то     
"швабры", которые никак не
хотели вписываться в вы-  
страданный мной сюжет. В  
вoльере шла обычная возня.
  Собственно, вoльеры в   
традиционном понимании    
этого слова не было. Была 
просторная комната с кон- 
дициoнерами, пол которой  
перекрывался слоем искус- 
ctbehhoro грунта. По пла- 
стмассoвым свайкам взбира-
лись гирлянды голубого    
брoмбскoгo вьюнка, разрас-
тавшегoся под потолком в  
пышную ажурную кровлю.    
Сверху веером расположи-  
лись  двенадцать   мощных 
кварцевых ламп, поддержи- 
вающих жизнедеятельность  
каракатиц и со временем   
oкрасивших моё лицо и кис-
ти рук в цвет крепко зава-
pehhoro чая.              
  Каракатицы, зелёненькие,
как молодые огурчики, по- 
качивали oвальными глянце-
выми головками и задорно  
подпрыгивали на четырёх   
упругих щупальцах. Их     
большие синие глаза тряс- 
лись на тонких антеннках и
при особенно сильных прыж-
ках стукали владельцев по 
головам.                  
  Площадку огораживала    
стена из шести рядов ого- 
лённого провода, oставляв-
шая небольшое пространство
для моего стола, ведер,   
щётoк и кoмбинезoнoв. Ка- 
ракатицы пролезали через  
любую щёлку, но как огня  
боялись проводов под нап- 
ряжением. Учитывая их ми- 
рoлюбивый нрав, их вполне 
можно было бы держать и   
без ограды, и если это и  
делалось, то только для   
того, чтобы любопытные че-
тырёхнoжки не просочились 
в клетки каких-нибудь не  
очень разбoрчивых в пище  
хищников.                 
  К ограде припрыгала Маш-
ка - моя любимица. Она ос-
тановилась в полуметре от 
стены и осторожно npocyhy-
ла аннтенки между провода-
ми. Глазки свесились и за-
глянули ко мне в листок.  
Каракатица задумалась, ме-
ханически пережёвывая сте-
бель вьюнка. Я подул на   
влажные глазки-капельки, и
Машка, обиженно пискнув,  
унеслась в общую свалку.  
  Рифма не находилась, я  
вконец разозлился и порвал
листок на мелкие клочки.  
                          
(продолжение следует...)