Acid Paper #02

Самиздат

Хаккеры - Сага о хакерах: часть первая. кто такие эти хакеры? Откуда они пошли?

                 Сага о хакерах: часть первая

    О, сколько же было HG на Спектруме, когда мы были молоды!
Каждый второй чайник(еще даже не ламер) считал своим долгом
отремиксить старую гейму и вставить в интро гордое:

                      "Уе-Мае КахЕрс Груп"

Жаль, не подозревали бедные ломатели, что к суперкрутой элите
пытаются себя причислить. Многие даже не слышали о Вейценбауме,
и о его книге про ЭВМ вообще и про хакеров в частности. Дай 
бог, чтобы читали они Николая Родионова и его "Книгу 
о свободных".

А кто такие эти хакеры? Откуда они пошли? Читайте материалы
из "Нового Словаря Жаргона", надеемся, что они вам что-нибудь
прояснят.

[...]
    Играть в Космическую воину мне очень понравилось, но в те
времена никакого представления о программировании у меня еще 
не было; настоящее очарование компьютеров открылось мне позже,
в декабре 1968 года, когда приятель сообщил мне, что
в подвале нашей школы (я учился в Латинской школе в Бостоне)
стоит компьютер IBM. Я не поверил. Незадолго перед этим я едва
не купил у старшеклассников билет в бассейн на четвертом
этаже (в нашей школе было всего три этажа и никакого бассейна
не было и в помине), поэтому я решил, что это очередной
розыгрыш, и рассмеялся ему в лицо.
    Когда же он начал настаивать на своем, я решил
проверить. Действительно, в одной из запертых комнат подвала
стоял компьютер IBM 1130. Я до сих пор помню все технические
характеристики: размер памяти 4096 слов, длина слова 16 битов,
принтер Selectric (типа 'шарика для гольфа', см. golf ball)
со скоростью 15 символов в секунду, перфосчитыватель
модели 1442, который мог считывать 300 перфокарт в минуту.
Да-да, это было в те времена, когда компьютеры работали
с перфокартами, а о персональных компьютерах никто и не
слыхивал.
    Вообще-то компьютер предназначался для обучения
старшеклассников, но я уговорил учителя математики дать мне
руководство по работе на компьютере и все каникулы его
штудировал. Меня зацепило.
    Я не сомневался, что был рожден для того, чтобы стать
хакером. К счастью, я не забросил занятия в школе, как это
делают многие начинающие хакеры, но каждую свободную минуту
я думал только о компьютере. Это было какое-то наваждение.
Я хотел знать о нем буквально все: что он может и что не
может, как выполняется программа, как выглядят его схемы.
На переменах, во время ланча и после школы меня можно было
найти в машинном зале, где я с упоением набивал программы
на перфокарты и пропускал их на машине.
    В своей страсти к компьютерам я не был одинок. Очень скоро
у нас образовалась небольшая коммуна хакеров IBM 1130.
Мы помогали обслуживать машину, давали консультации другим
пользователям, а взамен нам разрешали проводить в машинном
зале столько времени, сколько нам хотелось.
    Вскоре после этого мне удалось проникнуть в лабораторию
искусственного интеллекта (AIL) в MIT и стать там одним из
приблудных хакеров. В компьютерной лаборатории приблудный
хакер играет ту же самую роль, что и фанат в рок-группе:
не делая никакой полезной работы, одним своим присутствием
он создает определенную творческую атмосферу, к тому же ему
в любой момент можно дать какое-то мелкое поручение. Спустя
какое-то время я стал завсегдатаем AIL и проводил там все
свободное время. Иногда я болтал с другими хакерами, но чаще
всего время уходило на выжидание момента, когда можно будет
запустить свои программы. Иногда хакеры вроде меня оказывались
полезными - мы бесплатно выполняли операторскую работу,
давали консультации по программированию и работе системы менее
фанатичным студентам колледжа, а иногда мы существенно мешали
персоналу. Однажды меня выгнал из лаборатории сам Ричард
Гринблат, знаменитейший хакер, автор программы MacHack для
PDP-6, которая выходила победительницей на многих шахматных
турнирах. В тот день я монополизировал единственный в
лаборатории терминал, который мог выдавать качественные копии
текста (в тот момент я пользовался компьютером для вывода на
печать писем, которые я рассылал во все фирмы,
специализирующиеся на производстве вычислительной техники,
с просьбой выслать мне документацию и описание их компьютеров),
и когда меня попросили его освободить, я без всяких объяснений
проигнорировал просьбу, так что вышвырнули меня за дело.
Конечно, я обиделся. Но прошла неделя-другая, и я понял, что
уже не смогу жить без компьютеров, поэтому, набравшись
смелости, вернулся назад.
    В конце концов меня взяли на полставки программистом для
участия в работе над проектом MAC в лаборатории искусственного
интеллекта MIT, и, тем самым, я стал членом хакеровского
сообщества института. А спустя какое-то время меня приняли
в MIT и я стал студентом.
    Я никогда не был хакером-одиночкой. В сознании многих людей
утвердился образ хакера как антиобщественного типа, которому
общение с компьютером заменяет и друзей, и семью. Вопреки этому
расхожему мнению, благодаря современным средствам связи
у хакеров много друзей. В многопользовательских системах (когда
несколько человек работает с одним компьютером) и сетях (когда
несколько компьютеров соединены между собой) стал возможным
новый способ общения, который намного лучше общения по телефону
или общения с помощью почты. Вы можете отправить сообщение
по электронной почте и через пару минут получить ответ или
можете установить соединение между двумя терминалами и вести
продолжительные беседы. Казалось бы, такой способ общения
должен быть прерогативой исключительно хакеров, но в наши
дни благодаря коммерческим системам типа CompuServe и
GEnie он популярен среди бизнесменов, политиков и т.п.
[...]
    Возможно, единственное сходство между хакерами и нердами
состоит в том, что практически вся жизнедеятельность настоящего
хакера сводится только к сну, еде и хачинью. С точки зрения
обычного человека, многие хакеры живут в странном режиме:
некоторые из них просыпаются только к обеду (обедают в Америке
вечером!) и ложатся спать после завтрака, другие встают
в полдень, а ложатся в 4 утра (см.phase и night mode, чтобы
узнать подробно о хакеровском распорядке дня). В те времена,
когда компьютеры стоили слишком дорого, чтобы быть
'персональными', их приходилось 'делить': либо запускать
программы по очереди, либо работать в так называемом режиме
разделения времени, когда компьютер запрограммирован таким
образом, что управление передается каждому пользователю
по очереди на крошечную долю секунды и при этом создается
иллюзия одновременной работы. В любом случае хакерам нечего
было и надеяться получить доступ к машине днем, т.к. именно
днем на ней работало большинство официальных пользователей.
Поэтому ничего не оставалось, как работать по вечерам
и ночам, когда на машину никто больше не претендовал.
Сегодня, когда на смену многопользовательским системам пришли
персональные компьютеры и рабочие станции, необходимость
работать только по ночам отпала. Тем не менее и сегодня многие
хакеры не любят просыпаться с первыми лучами солнца
и предпочитают работать с 10 до 18 или с 12 до 20 часов.
   На этот счет имеется много разных теорий; мой личный опыт
подсказывает мне, что между состоянием творческого подъема
в программировании и 'ночной' физиологией существует тесная
взаимосвязь. К тому же по ночам меньше шума и суеты, поэтому
гораздо проще сосредоточиться и надолго войти в режим хачинья
(см.hack mode), не боясь при этом, что в самый критический
момент тебя отвлекут пустыми разговорами или вопросами. Мне
лично такое объяснение кажется очень убедительным. Если у вас
есть видеомагнитофон, вы можете отложить просмотр телефильма
на более удобное для вас время; если вы общаетесь с друзьями
в основном через электронную почту, вы всегда можете отложить
очередную 'беседу' на более подходящий момент, никого
не обидев при этом.
    Самые первые кирпичики в фундаменте хакеровской культуры
закладывались, в основном, людьми, которые в начале 60-х
работали на PDP-1 в MIT (многие из этих людей являлись также
членами клуба TRMC). Позже именно эти люди составили ядро
прославленной лаборатории искусственного интеллекта MIT.
Поэтому к тому моменту, когда я влился в ряды хакеров этой
лаборатории, там уже имелись прочные традиции.
    Но хакеры были не только в MIT; в 60-70-е годы хакеровские
тусовки возникали почти при каждом вычислительном центре, где
выделялось время для игр. (Со временем оказалось, что некоторые
из этих игрушек представляют собой значительные работы,
но хакеры во все времена работали исключительно для
удовольствия, не заботясь о прикладном значении своих
открытий.) Поскольку университеты по сравнению с крупными
корпорациями всегда демонстрировали более широкие взгляды
и лояльность по отношению к хакерам, чаще хакеровские
сообщества возникали при университетских лабораториях, и хотя
большинство хакеров в таких сообществах были людьми пришлыми
(типа меня), среди них было немало и штатных сотрудников,
которые оставались после работы и хачили собственные проекты
или продолжали заниматься своей обычной работой, но уже
исключительно для удовольствия.
    В 1969 году правительство выделило субсидии
на финансирование проекта ARPANET с тем, чтобы посмотреть,
будет ли польза, если разрешить компьютерам десятков
университетов 'разговаривать' между собой. В результате
появилась первая сеть, которая соединила сотни машин по всей
стране. Исследователи могли через ARPANET обмениваться
программами и результатами своих работ, посылать электронную
почту, адресованную как отдельному адресату, так и в большие
рассылки. Хакеры-одиночки получили возможность общаться между
собой, и в целом именно благодаря ARPANET так выросло
и сплотилось сообщество хакеров. За прошедшие с момента ее
появления двадцать лет возникли многочисленные новые сети,
и все они рано или поздно подсоединялись к ARPANET. В конце
концов было написано новое сетевое программное обеспечение,
благодаря которому пользователи могут считать всю сеть единым
адресным пространством; полученная суперсеть теперь называется
Internet или просто сеть и связывает между собой тысячи
и тысячи машин по всему миру. ARPANET как отдельной сети больше
не существует. она растворилась в Internet.
    В результате мы имеем мировое сообщество хакеров, которое
к сегодняшнему дню насчитывает более двух десятков лет. Оно
незаменимо в тех случаях, когда возникает необходимость
в оперативном обмене информацией; совсем недавний пример - бум
вокруг холодного термояда в 1988 году, когда многие статьи
можно было получить через сеть гораздо быстрее, чем ждать,
когда их напечатают в типографии и пришлют по почте.
[...]
    Когда вы начинаете работать в системе с разделением
времени, первым делом вы должны в ней зарегистрироваться:
система спрашивает 'log in', в ответ вводите свое
'логиновское' имя. Поэтому у каждого программиста есть свое
'логиновское' имя, которое необходимо знать, если хотите
соединиться с ним через компьютер. Многие хакеры знают друг
друга исключительно по таким логиновским именам. Я и моя жена
познакомились в MIT, и она до сих пор называет меня Глиссом,
потому что в те времена моим логиновским именем было GLS,
а имя Гай даже после N лет супружеской жизни звучит для нее
странно и непонятно.
    Многие пользователи в Internet знают друг друга только по
логиновским именам и адресам. У меня много друзей, настоящих
имен которых я не знаю. Однажды на свадьбе я наткнулся
на старого доброго приятеля, тоже хакера; его логиновское имя
моментально всплыло в моей памяти, но как я ни старался, мне
не удалось вспомнить его настоящее имя, чтобы представить
другим гостям. Еще один пример из той же серии: когда мы
с Барбарой решили пожениться, то разослали всем друзьям
стандартные открытки-приглашения на свадьбу. Получив такое
приглашение, наш друг-хакер был в полном недоумении: "Барбара
Кенс... Гай Стил... Кто такие эти люди???" Его подружка
взглянула на приглашение и неуверенно протянула "Гай
Стил... неужели это Квакс?" Причем этих людей я-то знал очень
хорошо, но они меня знали только по этому логиновскому имени!
Некоторые хакеры на самом деле предпочитают, чтобы все их
называли только по таким именам, и редко вспоминают о своем
настоящем, "светском" имени (тому пример Ричард Столмен,
или RMS).
    Так или иначе, но общественная и производственная жизнь
хакера прежде всего связана с компьютером. Из этого вовсе не
следует, что у хакеров нет никаких других интересов, -
достаточно прочитать в Приложении В Портрет произвольного
хакера. Просто хакерами становятся люди, которые не мыслят
свою жизнь без компьютера, и практически все общение с внешним
миром у них идет через сети.
    В предисловии к первому изданию этого Словаря в 1983 году
я написал, что хакеры как общественная формация обречены
на вымирание и что уничтожит их доступность знаний
о компьютерах. Я считал, что по мере того, как обучение
программированию будет становиться все более формальным
процессом, а нашествие персональных компьютеров разобьет
хакеровское братство, объединенное системами с разделением
времени, на отдельных, никак не зависящих друг от друга
программистов; когда крупные корпорации бешеными деньгами
переманят к себе все самое яркое и выдающееся, что только
есть в хакеровских рядах, - вот тогда-то братство хакеров
утратит свою роль и значение в современном мире.
    Хотя эти дурацкие размышления соответствовали общим
тенденциям, господствовавшим в тот год в общественном мнении,
волей редактора они были полностью вычищены из текста.
Возможно, это к лучшему; сегодня, в середине 1991 года,
я счастлив сообщить, что ошибался. Хакеры живы! Многое
изменилось за эти годы: ушла в прошлое PDP-10; новые, более
продвинутые методы защиты телефонных линий сделали фриканье
не таким интересным занятием, как прежде. Но хакеровский дух
продолжает жить. Благодаря персональным компьютерам хакер
может заниматься любимым делом всегда и везде, а сеть стала
тем самым цементом, который соединил всех хакеров
в единое целое.
[...]