15 февраля 2000

                                            Анна Десницкая

                     Рождественский ангел

  Была  ночь.  Снег тихо падал на землю мягкими хлопьями. Однако
же,  несмотря  на поздний час, почти во всех окнах горел свет. В
чем  же дело? Заглянем в одно из них. Оно ярче и больше всех. Мы
можем  увидеть  в  него большую залу. Посреди нее стоит огромный
стол.  Вокруг сидят гости. Милая женщина подходит то к одному из
них,  то  к  другому.  Это  хозяйка. Рядом со столом стоит елка,
сгибающаяся  под  тяжестью  навешанных  на  нее игрушек. Под ней
сидят  две  маленькие  девочки,  наряженные  как  ангелочки. Они
играют в куклы. Сейчас наступит Рождество и они получат новых.
  Вот  другое  окно. Если заглянуть туда, можно увидеть комнату,
всю  словно  дышащую  домашним  уютом  и  счастьем. За небольшим
столом,  покрытым  белой  скатертью,  сидят  мужчина  и женщина.
Мужчина пожилой, и в его бороде проступает проседь. Он поднимает
бокал  и  произносит тост. Мы не можем его услышать, но по тому,
как  улыбнулась  женщина  и  как  он  поцеловал  ее в лоб, можно
догадаться,  что  тост  был посвящен ей. Десятилетний мальчуган,
сидящий  между  ними,  звонко  смеется.  Он  счастлив - ведь это
первое рождество, которое он справляет со взрослыми.
  А   это  окно  не  светится.  Неужели  его  хозяева  забыли  о
празднике? Посмотрим же, что там делается. На маленькой кроватке
в  преддверии рождественского чуда спит очаровательная девочка с
золотыми  кудрями  и глазами, какие принято изображать у ангелов
на  открытках.  На  другой  кроватке  сидит мальчик, чрезвычайно
похожий  на свою сестру. Он ждет, когда придет Рождество. Но сон
смыкает  веки  и  мальчик  решает,  что поспит только полчасика,
кладет голову на подушку и засыпает до утра.
  Кажется,   что   каждое   окно  излучает  праздник  счастье  и
довольство.  Только  одно  из них кажется черно-белым, несущим в
себе  только  горе.  Что  там?  Давайте  заглянем.  У окна сидит
женщина  с  изможденным лицом. Она печатает статью на допотопной
печатной  машинке.  Она  хочет  спать,  но  если  завтра  она не
принесет  статью  редактору,  ей не дадут денег, а малышке нужно
лекарство.  Позади стоит кровать, на которой видны остатки былой
роскоши.  Но деревянные завитушки давно отвалились, а одна ножка
сломана  и  кое-как склеена. На кровати лежит маленькая девочка.
Она  больна.  Глаза  ее  закрыты,  она спит, но кажется, что она
мертва,  настолько  бледны  ее щеки, настолько она сама какая-то
неземная,  не  принадлежащая этому миру. Но девочка просыпается.
Ее  губы  шепчут:  "Мама,  мама!". Мать подходит к ней. "Мама, я
хочу  пить"  - с трудом произносит малышка, облизывая пересохшие
губы.  "Сейчас,  милая"  -  говорит  мать,  подходит к столу, на
котором  стоит  жестяной  кувшин с водой, наливает ее в кружку и
дает  девочке. Та жадно пьет и роняет ее на пол. "Мама, милая, я
посплю?" - просит она. "Конечно, конечно". "А ты мне споешь? Про
лисенка?". "Спою" - говорит мать и поет, ласково глядя на дочку:
                    "Потерялся лисенок,
                     Он от мамы удрал,
                     Потерялся лисенок,
                     Он дороги не знал..."
  Под  приятные  звуки  ее голоса девочка потихоньку засыпает. И
сама женщина так устала, что роняет голову на руки и погружается
в глубокий сон, прислонившись к кровати.
  Потихоньку  подкрадывается  утро.  Малышка просыпается. Она не
будит  мать,  ведь девочка знает, как мама устала. Она смотрит в
окно  и вдруг видит, как в него не влетает, нет, а словно входит
какое-то   существо.   Оно  в  белом  одеянии,  всю  его  фигуру
окутывают, словно плащ, золотые волосы, излучающие сияние. Глаза
у  него светлые, почти белые, слегка зеленоватые. Они радостные,
но подернуты дымкой грусти.
  -  Ты  рождественский  ангел,  да?  Ты  принес  мне подарки? -
говорит девочка.
  -  Нет,  я  не  принес  подарков.  Но я возьму тебя с собой, -
отвечает ангел.
  - А мама?
  - Она придет к нам попозже, - говорит ангел, - но вставай!
  - Я не могу, я больна.
  -  Теперь  уже  нет,  -  говорит ангел, берет ее на руки и они
летят  ввысь,  ввысь,  где ее подхватывают сотни других таких же
ангелов.
  Наступило  утро.  Первый  утренний  луч  разбудил женщину. Она
подняла голову и взглянула на свою дочь.
  -  Тебе лучше? - спросила он малышку, дотронувшись до ее руки.
Но  она  была  холодна  как лед. Девочка умерла. Вся ее фигурка,
словно  выточенная  из  светло-розового  мрамора,  дышала  таким
умиротворением  и  спокойствием, что мать даже не заплакала. Она
только уронила голову на руки с громким стоном.
  Часов   в  двенадцать  к  ней  заглянула  соседка.  Она  нашла
несчастную  женщину  мертвой.  Рождественский ангел сдержал свое
слово.