рассказ "Кнош".

Gothiq #01

14 января 2003

..............Кнош..:
........(c)Schafft..:

- Мино вставай!
- В чем дело?
- Быстрее иди на улицу!
Мино вскинул одеяло, и быстро натянув штаны, выбежал во двор
за уже вышедшим из хижины Котто. На улице уже стаял жаркий
солнечный полдень. Щуря глаза от яркого света, Мино увидел
собравшуюся толпу людей на площади, и поспешил туда.
Расталкивая толпу, он пробирался к центру кольца. Мельком в
толпе Мино заметил мэра деревни. "Случилось нечто важное, раз
мэр вышел. Он редко покидает свой дом по пустякам" - подумал
Мино, проталкиваясь вглубь. Наконец он добрался до центра и
увидел старого шамана Эко, который, закрыв глаза, бормотал
какие-то непонятные слова.
- Смотри Мино! - Котто был уже здесь. Он показал рукой на
землю. Повернув голову по направлению, Мино вздрогнул. На
пыльной дороге лежало тело человека. На него нельзя было
смотреть без содрогания. Практически вся кожа на нем
отсутствовала. Было такое ощущение, как будто ее сдернули одним
рывком - вон на плече осталась глубокая рана от какой-то
уродливой лапы.
Но даже не это было странным, а то, что сам человек оставался
еще жив, и широко открыв слепые глаза, медленно крутил головой
то влево - то вправо, и при этом открывал безгубый рот, из
которого доносились сиплые вздохи...

- Тише! Здесь вам не балаган, - голос мэра прозвучал в стенах
дома собраний словно гром, - Я понимаю ваше негодование, но все
же нам надо взять себя в руки.
В зале начали умолкать голоса. Мэр оглядел всех
присутствующих - здесь были одни мужчины деревни - те, кто мог
уже твердо стоять на молодых ногах, и те, кто еще не сгибался от
старости.
- Все вы знаете, что сегодня случилось, - мэр сделал
небольшую паузу, - я не буду уверять вас, что все хорошо, и что
не надо ничего бояться. Нет. Единственное, могу вам сказать -
это то что всем строго запрещается выходить из Каунтвиля без
моего согласия , - мэр поправил жилет из кожи монорога, и опять
продолжил, - сегодня, собрания как такового не будет. Сейчас
останутся те кого я назову...

...

Наступила ночь. Свет в детской уже выключили. Но Мино и Котто
все еще не спали. Лежа на своих кроватях, они шептались.
- Ну!? - от нетерпения сказал Котто, требуя продолжения
рассказа, начатого Мино, - что дальше то было?
- Потом вышел шаман. Он рассказал оставшимся о том, что он
смог выведать информацию у человека, который был найден сегодня.
Он рассказал, что этот человек был сильно ранен не только
физически, но и духовно. От чего ему (шаману) было трудно с ним
общаться в тонком мире. Это был Додж - пастух из соседней
деревни. Он поведал о нападении на него чего-то огромного и
несоизмеримого, что изувечило его, но, найдя в себе силы, он
смог добраться до нашей деревни. Затем он начал бредить,
произнося лишь: "молнии.. . тьма... Кнош... демоны мертвых...".
Затем мэр сказал всем остальным, что завтра на рассвете все
те, кто остался пойдут в соседнюю деревню, что бы выяснить
происходящее.
- Интересно, что могло произойти Доуне? Как ты думаешь Мино?
- Я думаю одно, - что ничего хорошего там не могло произойти.
Недаром есть пословица - "если вдруг к нам Кнош прейдет - живой
места не найдет" И надо готовиться к худшему.
- А что такое "Кнош"?
- Спи лучше!

...

Еще не успели пропеть къёты, а группа из четырех человек и
повозки уже пылили по дороге по направлению к Доуну. Все молчали
уже час, как мэр выпустил их из деревни. Никто не смел прерывать
тишину утра, как будто в путь собрались глухонемые. Даже лошадь
н е ржала и не фыркала, лишь перебирал свои шесть копыт,
стараясь не споткнуться.
Неожиданно из повозки раздался наглый храп. Четверка,
переглядываясь, остановилась. Тихо отодвинув тюки и корзины, они
обнаружили свернувшегося калачиком мальчугана.
- Эй! Братцы, да это же Мино - сын мельника. Он то, как ту
оказался?
От этого возгласа Мино проснулся. И протирая глаза, и щурясь,
оглядывался вокруг.

...

Шаман Эко сидел на деревянном кресле возле камина и с
закрытыми глазами перебирал в голове последние события. Что-то
не вязалось - не было логической последовательности. Было такое
ощущение, будто порвалась веревка в нескольких местах, и
соединили занов о, забыв последовательность расположения ее
частей.
- Когда отряд достигнет Доуна? - спросил шаман, не открывая
глаз.
- Дня через два, - ответил мэр. Он сидел рядом, опустив свой
взгляд на огонь. Он тоже был в раздумьях, - должны вернуться в
деревню через неделю, - и сразу поправился, - если конечно, не
случится чего.
Темная комната, которую даже камин плохо освещал, вновь
покрылась тишиной. Тихий стрекот бревен наводил скучающую
дремоту. Но этим двоим, было давно не до сна... Молчание нарушил
мэр:
- Я думаю, что вас, все же настораживает тот факт, что тело
пастуха бесследно исчезло, - он повернул к шаману голову, - куда
оно могло деться, если дом охраняли и внутри, и снаружи; и
притом не оставив при этом видимых следов? По-моему, это уже ваш
удел - мистика все это. Да при всем при том, еще оказывается,
что на следующий день почти половина деревни заразилась какой-то
неизвестной болезнью.
Лицо шамана Эко было не проницаемо. Ни один мускул не
дрогнул. Он выдержал паузу и начал:
- К сожалению, ни то, ни другое тоже не под силу моему
разуму. Пастух исчез, не оставив "теневого следа", хотя он
(след) остается от любых предметов. Скорее всего, это явление -
есть наглядный пример физических законов иного мира. Что же
второе, то я так и не смог определить причину болезни. Это
похоже на постепенное отмирание кожи, но никакие снадобья не
помогают. Похоже, что нам не остается ничего, кроме как ждать
возвращения отряда из Доуна.
Мэр Каунтвиля повернулся обратно к огню. На душе было не
спокойно. Чувствовалось приближение чего-то злого и не
изведанного. Именно в эту минуту ему стало по настоящему
страшно. Такой страх не пробирал его еще никогда. И он знал, что
такой же страх и в д уше у старого Эко, но тот мог сдерживать
себя, иначе он не был бы шаманом.
- Вы уверены, что Мино ушел вместе с отрядом, - старый шаман
Эко открыл свои зеленые как листва глаза, и тоже начал наблюдать
за языками пламени.
- Да, - мэр слегка вздрогнул от его проникновенного голоса и
кивнул, - мы спросили его брата Котто, который рассказал о том,
как он видел собирающегося Мино. А до этого они разговаривали о
прошедшем тогда собрании. Этот мальчишка шустрый, скорее всего
он забрался в повозку... Думаю, с ним ничего не случится.

...

Колкий ветер больно щипал лицо. Мино сильнее укутался в плащ.
Он сидел на облучке рядом с Фэстом - с тем самым, который узнал
его. Пыль с дороги поднималась в воздух и порошила глаза, хотя
лошадь чувствовала себя довольно уверенно, и тянула повозку с пя
тью людьми на ней. Пыль совсем не беспокоила ее - на глаза
опускались длинные пряди гривы, защищающие от непогоды.
Начинало смеркаться. Длинные тени редких валунов
увеличивались и заполняли всю землю. Солнце медленно и с
какой-то неохотой садилось за горизонт. Надоедливый ветер начал
постепенно утихать. И когда он совсем стих - повозка
остановилась.
- Да, таких сильных ветров в это время года никогда не было,
- сказал Фэст, снимая с лица повязку, закрывающую его лицо.
Один из братьев Олу начал разводить костер рядом с валуном.
Он высек искру и раздул огонек, который постепенно разгорелся и
стал согревать всех путешественников. Образовав кольцо вокруг
костра и не произнеся ни звука, они сидели, наблюдая за
пламенем.
Фэст сидел на корточках, и палкой ворочал дрова. После того
как он окончил эту процедуру, он уселся рядом Мино на бревно.
Создавшуюся тишину осквернял лишь треск назойливых кузнечиков и
тихий вой волков вдали.
Не сговариваясь ни с кем Фэст пошарил рукой в своей сумке и
достал гитару. Перебирая пальцами струны, он прислушивался к
звуку. И убедившись в настроенности инструмента, он начал играть
медленную мелодию. И вскоре запел своим мягким басовитым
голосом.

Бой закончен, кончен день.
Кровь пропитала землю.
Жизнь уходит в страну теней.
Войско залезло в петлю.

Кнош - царь тьмы парит над полем.
Смех его ужасен.
Души он убивает взглядом.
Но не могло быть иначе...

Эта песня была положена на основе легенды о Кноше. Ее
передавали из поколения в поколения. Все знали чем начинается
эта легенда, но никто уже не помнил ее конец. Но все же каждый
придумывал свое окончание, так как знали, что у всего есть
начало и конец.
Мино вслушивался в голос и перед его глазами появлялось, то
поле брани, то великий путь, по которому идет Избранный, то его
подвиги, то сражения с демонами.

Пройдет немало горьких лет,
Пред отступленьем зла.
И Свет прольется на весь мир -
Исчезнет в дебрях Мгла.

И встали Кнош и Избранный
У Пропасти Смертей.
И знали они оба все,
Кто упадет пред ней...

Но дальше Мино ничего не слышал. Он очень устал за прошедший
день, и его веки стали тяжелыми. Он начал клевать носом, и
вскоре уснул. А снились ему большие приключения, и опасность,
подстерегающие на каждом шагу.

...

Доун встретил путников мертвым молчанием. Именно мертвым, так
как кроме тихого скрипа дверей ничего не было слышно. По улицам
не ходили люди, не бегали дети, не слышно было и обычного
повседневного деревенского шума. Лишь глухой ветер, тоже
какой-то безз вучный, изредка стучал открытыми ставнями. А на
странников смотрели бездонные глазницы пустых окон.
Они шли по главной улице и искали хоть какие-то признаки
жизни. Обыскав несколько домов, отряд ничего не обнаружил. И не
было смысла заходить в другие дома, по этому они решили искать
дом старейшины Доуна.
- Не понимаю, - произнес Торн, - как могла исчезнуть вся
деревня?
- Думаю, - обернулся к нему один из братьев Олу, - что пока
на этот вопрос не может ответить никто. Мертвые - не
разговаривают. А, тем более что даже и их нет... Но ты прав -
все это не поддается пониманию.
- Мы должны все вскоре выяснить, - сказал Фэст, погладив
усталую лошадь, - вон тот дом нам нужен, - он указал на
двухэтажный дом, который отличался ото всех других.
Мино поднимался по старой винтовой лестнице. Каждый шаг по
ступеням отдавался ужасным скрипом. При этом сердце мальчика
начинало биться все быстрее и быстрее, словно стараясь пробить
грудь и выпрыгнуть наружу. На перилах, как и на большинстве
предметов в доме был приличный слой пыли, за домом не следили
уже несколько дней. Мино взялся за рукоять ножа, заткнутого за
пояс. Почувствовав небольшой прилив бесстрашия, юный искатель
приключений продолжил свой путь наверх.
Теперь он не был уверен в том, что правильно выбрал тот путь,
по которому решил идти. Зачем ему понадобилось залезать в
повозку? Зачем было ехать в Доун? Зачем было вообще впутываться
в эту историю? ЗАЧЕМ?
Такие вопросы вертелись сейчас у Мино в голове. А ведь сейчас
он мог быть дома с братом, и играть с ним в "Охотников на
Духов". И потом вечером послушать старую историю о былых
временах, которую всегда рассказывал дедушка перед сном. Спать
же ложиться нe на голой земле, а в теплой постели под крышей...
А уходить из Каунтвиля совсем не обязательно, можно было
подождать, когда отряд вернется обратно в деревню и все
расскажет...
Он смахнул слетевшие на глаза волосы, и пошел вглубь комнаты
на втором этаже. В коричневом полумраке все выглядело, как
окаменевшее от ветхости и было покрыто большим слоем пыли.
Комната выглядела довольно-таки просто. Левая и правая стены -
шкафы с книгами различных времен и стран. А возле окна стоял
большой стол с разложенными на нем свитками, пергаментами и
книгами.
Мино подошел к столу и начал разглядывать стол, медленно
переводя взгляд с одного предмета на другой. Свитки были
испещрены какими-то странными незнакомыми письменами,
напоминавшие древний крипский, и различными рисунками, графиками
и картами. Книги оказ ались тоже малоинформативными, здесь
присутствовали "Древние кулинарные рецепты", "Фалийский
Словарь", "Карты острова Ритори", и еще какие-то книги на разных
языках.
Неожиданно на его глаза попалась еще одна книга с синей
обложкой и золотой каймой. Мино позвал всех остальных в отряде
на вверх. На книге красивым подчерком была выведена надпись:
"Дневник Улана Мешкола, являющегося старейшиной деревни Доун".

...

Фэст открыл первую страницу. И прочитал: "Дневник начат 28
дня месяца камней, 324 года от основания Ленурии". Он пролистал
еще несколько десятков страниц, открыл на нужной дате.

4 день месяца зверя, 333 год от основания Ленурии.

Подготовка к большой охоте подходит к своему завершению.
Через пару дней великие охотники вновь пойдут в "Кишащий Лес",
чтоб пополнить запасов на надвигающуюся зиму.
Один из охотников-новичков набрел в лесу на очень странный
камень, который он принес мне. И вот сейчас этот камень лежит
передо мной на столе. Он гладкий, словно отшлифованный, овальной
формы булыжник темно-желтого цвета, помещающийся в ладони, но
гораздо тяжелее своего реального веса. У него странное свойство:
если поднести его к уху, то слышишь странный неразборчивый
шепот. Надо будет изучить его основательней.
Пастух Додж предложил вывести скот ближе к деревне Каунтвиль.
Там, по его мнению, очень хорошая трава, которая даст богатую
шерсть на будущий год.

5 день месяца зверя, 333 год от основания Ленурии.

Додж уже утром уехал к Каунтвилю. Я позволил сопровождать его
нескольким войнам.
...
Только сейчас вернулся с проверки снаряжения для охоты, и
обнаружил пропажу камня, хотя помню точно, что клал его в шкаф
под замок. Все это странно...

6 день месяца зверя, 333 год от основания Ленурии.

Большая охота отменена. Один из молодых охотников (тот самый,
что принес камень) заболел какой-то странной болезнью. Все
знахари и знахарки разводят руками. Охотника отделили от других,
боясь, что болезнь заразна.
Камень так и не найден.

10 день месяца зверя, 333 год от основания Ленурии.

Болезнь разрослась с невиданной быстротой. Погибло уже
двадцать пять человек. И все они буквально растворились в
воздухе, причем никто не видел этого. А зараженных становится и
того больше. Это все не выносимо.

11 день месяца зверя, 333 год от основания Ленурии.

Я увидел ИХ. Они убивают души. Черные тени плохо различимые
днем и невидимые ночью приходят к живым и высасывают всю
энергию, оставляя лишь пустую оболочку тела. Мне кажется, что
все ЭТО произошло из-за этого чертового камня, будь он проклят.

13 день месяца зверя, 333 год от основания Ленурии.

МНЕ СТРАШНО...

Последняя запись была сделана два дня назад. А дальше шли
листы, испещренные странными знаками, символами и кляксами. И
прочитать далее не мог никто. Все опять встали в молчании. Мысли
каждого были обращены в себя, на свою жизнь. Нервы были на
пределе. В се старались успокоиться.
Внезапно окно с наглым скрипом отварилось, и подул злой
обжигающий ветер...

...

Воздух неожиданно стал терпким. Дышать стало труднее. Вокруг
чувствовалось нечто зловещее. Все начали оглядываться вокруг. И
остановились на окне. А вернее на том, что находилось перед
окном. Это трудно было передать словами.
Воздух перед окном был менее прозрачным, словно в одном месте
сконденсировался слабый туман. Точной формы или хотя бы
очертаний того, что находилось перед путниками, нельзя было
уловить. Но на каждого из них лег тяжелый и древний как мир
взгляд, заглядыв ающий внутрь, в душу, прямо в сердце,
выискивающий слабости и страхи.
В одно мгновение все замерли. И казалось, замерло даже само
время. Миг длился целую вечность. И неожиданно все прервалось...
Движение воздуха и...
Старший Олу неожиданно взмыл вверх и завис над потолком.
Обжигающие потоки текли от того, кто поднял его.
Торн выхватил из-за пояса меч и угрожающе замахнулся на
противника, но враг был сейчас гораздо сильнее и быстрее любого
из них. Тень мелькнула возле глаз Мино, и пронзила Торна - тот
отлетел к противоположной стене. На груди виднелся сильнейший
ожог, ухо дящий глубоко в тело. Мино передернуло от увиденного -
он медленными шагами начал пятится к лестнице.
Поверженный Олу с силой ударился об пол, словно его кинули,
как ненужную игрушку. Младший Олу и Фест стояли в позе
"приготовления" - Мино часто наблюдал, как Эко учил их искусству
магии и понял, что сейчас пойдет борьба на мыслительном уровне.
Подул слабый ветерок, который постепенно усиливался все
больше и больше. Межу противниками началась образовываться
воздушная воронка - это было последствие психического давления.
А ветер все усиливался и усиливался. Олу и Фэст до сих пор
стояли неподвижн о, их волосы развивались как при сильном
шторме. А Тень стояла над ними, принимая бой затеянный людьми.
Иногда чудилось, словно огромный черный плащ развивается за
плечами практически невидимого врага; он увеличивался и заполнял
всю комнату, дом, деревн ю, весь мир, всю вселенную.
Мино, дрожа от страха, на ощупь добрался до угла и опустился
на пол. Комната теперь выглядела ужасно. Начали рушиться стопки
книг, вокруг летали выдранные страницы, крутящиеся по кругу, и
изредка задерживающиеся возле двух трупов, лежащих на полу. Мино
закрыл глаза.
Ветер был не выносим. Он колол, резал и мешал сосредоточится.
На ногах стоять было не возможно. Люди начали медленно скользит
по полу. Давление на мозг было не по человечески злым. Олу не
выдержал первым. Он схватился за голову и с криком побежал к
лестн ице. Но его крика не было слышно, было только видно его
перекошенное в ужасе лицо и открытый рот, - все заглушал,
непрерывный вой ветра, от которого болела голова.
Неожиданный новый порыв ветра сбил Олу и бросил его в стену,
рядом с Торном. Удар был на столько силен, что тело вмялось в
стенку. Через некоторое время на полу было уже три трупа. На них
нельзя было смотреть без содрогания...
Неожиданно все прекратилось - так же как и началось. Ветер
стих, как будто его и не было, о нем напоминали лишь листы
бумаги, медленно опускающиеся вниз. Фэст камнем рухнул на пол.
Мино выходя из оцепенения, подходит к лежащему Фэсту.
Медленно, словно боясь спугнуть, он протянул руку... Фэст сипло
вздохнул.
Мино с облегчением поднимает своего шатающегося друга, и
усаживает его возле стенки, подложив под голову смятый мешок.
Фэст тяжело дышит. Он не может говорить. Даже сейчас его мысли
далеко от сюда, должно было пройти какое-то время для
восстановления сил.
Сзади дунуло теплым. Мино резко обернулся, и обомлел: посреди
комнаты сидел шаман Эко в своей излюбленной позе, со скрещенными
ногам. Шаман был бледен, казалось, что сквозь него видны все
предметы. Присмотревшись, Мино понял, что они действительно были
в идны.
Шаман сидел с закрытыми глазами, не говоря ни слова, как
будто спал, но Мино слышал размеренное мычание, исходящие от
старого Эко.
- Как вы тут очу... - начал, было, мальчик, но старый шаман
опередил его.
- Миноккору Санэва, я не могу долго говорить, - Эко даже не
открывал рта при разговоре, и Мино догадался, что голос звучит
прямо в голове, - у меня прискорбная новость: Каунтвиль
практически полностью уничтожен. Осталась незначительная горстка
людей. Но и тех, кто еще остался в живых, можно считать мертвыми
- это все дело времени.
Злые силы, пришедшие из неоткуда, поражают землю своей чумой.
Сбылось предсказание - Кнош приходит на Гайю.
Тот, кого ты видел, был только прислужником тех сил, которым
он служит. Он даже не был воином, а только лишь наблюдателем, но
мне удалось отвлечь его, пока Фэст держал с ним бесконтактный
бой.
Вам нельзя ни оставаться в Доуне, ни возвращаться в
Каунтвиль. Вы должны направить сой путь в Кутафь - речную
деревню....
Я больше не могу говорить... - шаман побледнел еще сильнее, и
вскоре начал сиять, превращаясь в световой шар, не ослепляющий,
но согревающий.
Шар медленно двинулся к Фэсту, и вошел в него. Старый Эко
отдал остатки своей энергии своему ученику. Вместе с ней ему
передалась информация, которую слышал Мино.
Фэст мелко вздрогнул, и щурясь, открыл свинцовые веки. Он
увидел Миноккору, стоявшего рядом с окном, и глядящего на улицу.
На его лицо легла тяжелая печаль. Фэст понимал, что творится
сейчас у него на душе: он сейчас оплакивает своих родных,
знакомых, и близких. Глаза Мино не двигались, и даже не моргали,
и по его щеке катилась сверкающая слеза.
Ученик Старого шамана подошел к окну, встав рядом с
мальчиком, и положил на его плече руку. Мино сейчас как никогда
требовалась поддержка, он закрыл глаза и уперся лбом в холодное
стекло.

"Слеза времени и веков упала на землю.
Три глаза закрылись ключом.
Три глаза стерты навеки.
Боль пришла из древней страны,
Оставив ключ у подножья льва.
Кровь свернулась на десять лет"
Книга Двародов "Пророчество о Кноше"

...end...
окну, встав рядом с
мальчиком, и положил на его плече руку. Мино сейчас как никогда
требовалась поддержка, он закрыл глаза и уперся лбом в холодное
стекло.

...end...