Когда идет дождь... (с) ЛУНОХОД1 Странное это было место. С виду - ничего особенного. Небольшая долина. Ив- няк густой по склонам растет, да деревца молодые стоят. По дну речка маленькая течет. Насыпной мост через нее перебро- шен. И дорога с одного склона сползает на мост и на другой склон взбирается. Таким местам на наших длинных уха- бистых дорогах, как говориться, "несть числа". Но эта долинка... Об этой долинке я первый раз услышал от старых шоферов, когда только поступил на работу. Шутка есть такая в нашем автохозяйстве. Вернется кто-нибудь из дальнего рейса, его приветствуют: "Ну как съездил? Как там асфальт в долинке?" Я, конечно, спросил, что за долинка та- кая. Да есть, ответили мне, как на Санкт-Петербург ехать на таком-то кило- метре долинка... Короче, сам увидишь. Первый мой дальний рейс оказался именно в Питер. На указанном километре я, заинтригованный, увидел эту долинку. Разочаровался сперва даже. Долина, как долина. Речка, как речка. Около сотни таких уже проехал. Проехал и эту. Только около часа спустя, когда я наехал на особенно ухабистый участок дороги, до меня дошло, что в той долинке мой "Ка- мАЗ" шел на удивление гладко, совершенно без тряски. На обратном пути я притормозил на спуске и осмотрел дорожное покрытие. Ни одного ухаба. Гладкий асфальт, словно крышка стола. Да не просто гладкий, а первозданно гладкий и чистый, будто только что из-под катка. Сам собой вспомнился ответ на шутку. "Как там ас- фальт в долинке?" - "Да все так же". Сначала я подумал, что дорогу в до- линке часто ремонтируют, но ее там не ремонтировали со времен строительства. Как там положили асфальт, так он в таком виде до сих пор лежит, не изнашивается и даже пылью не покрывается. Не поверил я тогда этому. Ну, год... Ну, два асфальт на дороге гладкий. Потом появляются выщерблины. Выщерблины эти превращаются в ямки и трещины. А там уж и до ухабов недале- ко... Пятый год уже крутил я тогда ба- ранку, а асфальт в долинке был все такой же гладкий и чистый, будто вчера его по- ложили. И еще я заметил. Бывало едешь в сверхурочный рейс, настроение паршивое, злишься, к черту посылаешь свое забывчи- вое начальсто, глаза слипаются сил нет. А как проехал мост в той долинке - сразу спокойнее на душе делается, мысли злые исчезают, сил прибавляется и в сон боль- ше не тянет... Или попутчик ворчливый попался. Ворчит, на жизнь жалуется, все кругом виноваты. Но только передние ко- леса на мост - тут же прекращает. Сидит молчит, и свет добрый в глазах... А если болтун-матершинник встретился, так тот на полуслове обрывал свой очередной скабрезный анекдот и долго потом сидел как пришибленный. Такие вот чудеса в той долинке происходят. Но то что год назад произошло... Ни- кому об этом не рассказываю. А было вот как. Миша, друг мой, в аварию попал. Всего переломанного едва живого привезли его в больницу. Врачи сказали, что и сами не знают умрет Миша или нет. Хотел я отпуск за свой счет взять, чтобы с другом сидеть, да не выш- ло. Рейс срочный появился, и послать кроме меня было некого. Еду сам не свой. Дороги почти не ви- жу. Руки сами собой, как надо, баранку крутят, а я только о Мише и думаю. Все вспомнил... Как встретились мы в первом классе. Как на каникулах летом гуляли вместе целыми днями. Как в походы ходили с ночевкой. Как в "махно" поступили на шоферов учиться. Как после "махно" в ар- мию пошли. В Афган попали. В одной ко- лонне ездили. Горели наши машины не раз. Пулями нас с ним цапало. Да видно судьба такая - вернулись оба. И оба в автохо- зяйство работать пошли... Я боялся потерять друга, но хуже то- го боялся неопределенности, умрет Миша или нет... Вот тогда я доподлинно узнал, как душа у человека болеть может... Приехал на место. Разгрузился. Загрузил- ся. И обратно... Еду. Душа стонет и только одно желание внутри меня сидит, чтобы Миша жив остался. Как будто кто-то встряхнул меня за плечо. Только что ехал почти ничего кру- гом не видел и вдруг проснулся... День ясный был, на небе ни облочка. Вижу, к долинке подъежжаю, скоро спуск начнется. Выежжаю на спуск и вздрагиваю от увиден- ного. Что-то вроде прозрачного столба над мостом. И все это блестит на солнце, радугой играет да так ярко, что ломит глаза. Несколько секунд я сидел как чур- бан деревянный уставившись на это непо- нятное явление. Затем опомнился, ударил по тормозам. Недалеко от моста мой "Ка- мАз" остановился. Выскочил я из кабины и ближе подошел. Над мостом шел дождь. На небе ни облочка. Поток воды выливался словно бы из ниоткуда на высоте пятидесяти метров и падал вниз на мост, и только на мост. Бесчисленные капли воды играли солнечным светом словно крошечные бриллианты, и весь воздух вокруг сиял радугой. Я пос- мотрел вниз на мост. Асфальт на мосту был совершенно сухим. Капли воды не разбивались падая, не растекались, а так и оставались в виде шариков, как ртуть на стекле. Было похоже что по асфальту потоком катится рассыпанный жемчуг. Сколько времени я стоял, смотрел - не помню. Опять меня будто за плечо встрях- нули. Я залез в кабину и двинул "КамАз" вперед, прямо под дождь. Сверкающий по- ток разошелся в стороны, пропуская маши- ну, и исчез, как только кабина достигла конца моста. И все... Будто и не было ничего вовсе... Только покой на душе ос- тался. Ни горя, ни радости, ни удивле- ния, ни тревог - только покой. Звенящий покой. "Все в порядке. Все хорошо..." - нашептывало мне что-то... Не заежжая в автохозяйство, я прямо к больнице поехал. Пришел в себя Миша. Врач сказал, что он выберется. Год прошел с тех пор. Миша снова, как и я, баранку крутит. Все такой же весельчак. А я после встречи с тем дож- дем за собой необычное замечать стал. Вот, скажем, встречаю я человека и сразу чувствую его настроение. Мыслей конечно не читаю, но чувствую когда человек правду говорит, а когда врет. А если врет, то зачем пошутить, прихвастнуть или надуть... Вот и сейчас так. Попутчицу взял. Чувствую - горе у нее. Точь в точь как у меня год назад было... Встряхнуло меня за плечо. Гляжу - к долинке подъежжаем. Тут и она словно оч- нулась. Смотрит удивленно вперед. Я тоже смотрю вперед, но я не удивляюсь, я тихо радуюсь вновь увиденной красоте. Над мостом идет дождь. Я веду "КамАз" вперед, проежжаю мост. Дождь исчезает. - Что это было? - спрашивает она, когда "КамАз" снова затрясся на ухабах. - Дождь... - отвечаю я и ощущаю по- кой в ее душе. "Все в порядке. Все хоро- шо." - что-то шепчет уже ей...