Erotic #15 25 января 1998

Рассказ - Сергей Есенин "Летние каникулы" (продолжение).

________________________________________________________________

  Как  то  поутру,  когда я, утомленная ночными занятиями крепко
спала,  свернувшись  калачиком, спиной к Джиму, он сумел вонзить
мне инструмент так далеко, что я проснулась, почувствовав легкую
боль,  но  это  не помешало мне два раза впасть в полуобморочное
состояние, пока Джим трудился над одним. На пятую ночь он попро-
сил  меня  стать  нп колени на край кровати и положить голову на
постель, пообещав мне новый вид ласки. Я, согнув колени и немно-
го  раздвинув их, стала на край кровати, упершись локтями в пос-
тель, положила голову как он мне сказал. Джим встал на пол сзади
и крепко взял меня за бедра. Ничего не подозревая, я ждала ново-
го  урока, чуть прогнулась и подалась назад, чтобы облегчить ему
направить  инструмент в открывшуюся щель. Джим буквально с силой
надел  меня на инструмент и сделал несколько обычных в этой позе
движений, вдруг вынул его из меня, и вонзил в отверстие, которое
в  моей позе находилось чуть выше влажного углубления и одновре-
менно  вместо  инструмента вонзил два пальца. От неожиданности я
чуть  дернулась,  но Джим не шевелясь крепко прижал меня к себе.
Пальцы  в углублении зашевелились и я почувствовала - моя тонкая
пленка  отделяет  их  от инструмента. Вскоре инструмент медленно
задвигался.  От двойной ласки ощущение было непередаваемое, пот-
рясающее.  Безсилие, наступившее у Джима, было несколько бурным,
что  неудержавшись,  он  рухнул  на пол. Я же успела в это время
обезсилить  дважды, пока Джим трудился над одним уроком. Послед-
нее  безсилие было настолько сильным, что я машинально протянула
руку между своих ног и пожав Джима за отвисшие клубочки в экста-
зе сильно сдавила их рукой Джим от боли перестал шевелится  и  в
этот момент я обезсилила. Поднявшись с пола, Джим намочим  поло-
тенце, хорошо протер оба мои отверстия, так как я не в силах бы-
ла  даже  пошевелится,  потом крепко уснула. Мне этот урок очень
понравился  и  я  попросила Джима повторить его в следующий раз.
Утром, придя к завтраку я узнала, что Джим на рассвете уехал  по
делам  и  вернется только к ночи. Безцельно проведя день, я рано
поднялась к себе и лягла спать. Меня разбудил приход Джима.  Как
обычно  он пришел в халате и быстро сняв его проскользнул в пос-
тель  прямо в мои объятия. Обняв меня одной рукой и прижав к се-
бе,  другой потянулся к ягодицам и вместо голого тела он нащупал
трусики. Удивленный столь необычным явлением, он спросил:
  - Что это значит ?
  Я улыбнулась, объяснила почему я в трусиках.
  -Жаль,  Анни,  что  я  не знал об этом раньше, я с нетерпением
ехал  домой  в надежде решить с тобой несколько уроков. Посмотри
как  он хочет тебя ласкать, - и откинув простыню он показал  мне
вздыбившийся с огромной головкой инструмент.
  - Мне  и  самой  хочется  тебя  приласкать! Что мне делать ? -
спросила я и протянула руку, начала нежно гладить головку и весь
инструмент.
  - Меня  радует  твое  желание,  и ты его можешь удовлетвотить,
посмотри на свое состояние.
  - Что я должна делать ?
  - Поцелуй  его, - прошептал Джим, выпустив меня из объятий, он
лег  на спину, широко раскинув ноги, я скользнула вниз и углуби-
лась  между ними так, что мои губы оказались как раз над инстру-
ментом.  Взяв его в руки, я поцеловала в огромную блестящую  го-
ловку. Незнакомый, но приятный вкус, чуть солоноватый, ощутила я
от этого поцелуя. Джим взял мою голову в руки и прошептал:
  - Открой, Анни, рот и приласкай его языком . Едва я успела вы-
полнить  его  просьбу,  как  он  пригнул мою голову, инструмент,
упершись  мне  в горло, заполнил весь рот - нечем было дышать, я
интенсивно отклонилась, не выпуская его изо рта.
  -Продолжай  ласкать  его  языком, - прошептал Джим. В моем рту
поместилась  огромная  головка  и часть инструмента. Держа его в
руке,  я  начала  медленно  водить  языком по головке и под ней.
Сквозь прерывистое дыхание и стоны Джим не переставал шептать:
  - О, какое блаженство, о какое неописуемое блаженство, сильнее
сожми губы, быстрее ласкай языком.
  Он  чуть опускался и приподнимался, отчего инструмент скользмл
во  рту.  Его  дыхание  и движения доставляли мне удовольствие и
вскоре  меня  охватило  огромное  желание - прижавшись к Джиму я
терлась  сосками  о  его  ноги,  добралась рукой до комочков под
инструментом  и  нежно  ласкала  их. От блаженства Джим перестал
шептать  и  только стонал. Накнец инструмент напрягся до предела
и  из  него  брызнула  горячая  жидкость,  которая заполнила мой
рот, я сделала второй глоток и в этот момент почувствовала  без-
силие.  В  экстазе я сильно сжала зубами ниже головки и по моему
телу разлилась приятная истома.
  Через  несколько  дней  мое влажное розовое тело поправилось и
готово было принять в свои горячие объятия с огромной грибковид-
ной  головкой инструмент Джима. Истосковавшись по ласкам инстру-
мента  я  так  была готова к новым бурным урокам и с нетерпением
ждала  в своей постели Джима Когда вечером зашел Джим, сбрасывая
на  ходу халат, я сгорала от нетерпения и желания. Он лег в пос-
тель и как коршун набросился на мое изголодавшиеся розовое тело.
Раздвинув  мои пухлые губки, он двумя пальцами начал ласкать мой
рубиновый  глазок, нежно смотревший на его инструмент с огромной
блестящей  головкой,  похожей на гриб. Мы повторили с ним урок с
ранее  пройденного, во время которого я успела дважды обезсилить
Джим  поднялся,  намочил полотенце, протер мой рубиновый глазок,
потом  хорошо  протер,  раздвинув губки, углубление, протер свой
обмякший, но еще торчащий инструмент и комочки одеколоном  и по-
том смешав одеколон с водой протер мои пухлые губки вокруг и лег
рядом со мной. Отдохнув, он затем попросил меня забраться на не-
го  так,  что  мои пухлые губки и розовый глазок оказались у его
лица.  Повернувшись  в  обратную  сторону  и раздвинув ноги так,
что-бы  его  голова оказалась между ними а пухлые губки напротив
рта, я приготовилась к всепоглащающему блаженству и Джим не зас-
тавил  меня  долго  ждать,  нежно коснулся моего розового глазка
языуом.  Потом слегка толкнул меня в спину, отчего я упала между
его  широко  раздвинутыми  ногами  и  мои губы оказались над его
инструментом.  Мигом  поняв намерения Джима я не ожидая его нас-
тавлений, схватила инструмент руками и открыв рот забрала сколь-
ко могла. Джим взял за мои набухшие соски и языком проник, разд-
винув мои пухлые губки в горячее углубление . Началось невероят-
ное,  я  никогда  не  могла  представить, что этот урок принесет
столько  блаженства.  Полнота ощущений от прикосновений к глазку
языка  и  губ Джима настолько сильна, что я даже не заметила как
обезсилила во время этого урока. Он почувствовал это и продолжал
свои  ласки.  Желая повторения я не выпускала его инструмент изо
рта и он постепенно начал утолщаться, а вскоре вновь стал спосо-
бен к работе. Крепко сжав и не переставая работать языком, я на-
чала быстрыми движениями рук двигать кожицу на инструменте вверх
и вниз, а в ответ язык Джима и его губы удвоили ласку рубинового
глазка и язык глубоко проник в углубление, доставляя мне наслаж-
дение.  От  нетерпения  я  быстрыми движениями помогала ему. Мое
нежное  розовое  тело  касалось  не толь ко губ и языка Джима, а
всего  лица, от обильной влаги оно вскоре стало мокрым. С каждым
мгновением  приближалось желаемое чувство безсилия, а затем Джим
в  полном  изнеможении  кончил свой неистовый урок. В эту ночь у
нас  уже  не  было  желания продолжать уроки, так как мы устали,
особенно  я. Я не могла даже пошевелить ногой, все было как ват-
ное.
  Много  дней  мы с Джимом продолжали повторять пройденное, зак-
репляя  по  несколько раз. Много говорили с Джимом и главным его
решением  было  не возвращать меня в конвент. Он обещал устроить
меня  в  одну из школ для девочек, с тем, чтобы я жила в его го-
родском  доме.  Это  меня очень обрадовало, так как я прывыкла к
занятиям с Джимом и мне очень не хотелось прекращать их по окон-
чанию  каникул.  За  два дня до моего отъезда в город, случилось
неожиданное  -  приехал  из  монастыря брат Петр. Они с Джимом о
чем-то  беседовали  около часа в кабинете, затем Джим поднялся в
мою комнату, лицо его было нахмуренным. Тяжело вздохнув, он ска-
зал:
  - Анни,  брат  Петр мне все рассказал и хуже всего то, что ему
известно  о наших занятиях. Он угрожал мне скандалом, он требует
моего  согласия  повторить с тобой несколько уроков. Выхода нет,
придется согласиться, приготовся, я сейчас приду с ним.
  -А как же ты, Джим ? - в смятении воскликнула я.
  -Не знаю, посмотрим, сейчас не время об этом думать.
  Не смея ослушаться и боясь потерять расположение Джима, я раз-
делась,  накинув халат, села в кресло. Невольно вспомнив о прош-
лых  уроках Петра я вынуждена была признаться себе, что я ничего
не  имею против пары уроков с Петром, но меня очень беспокоило и
смущало, что об этом будет знать Джим. Еще я недоумевала, почему
Петр  сам не сказал мне о своем желании, а обратился к дяде. Так
ничего и не поняв, я с нетерпением стала ждать их прихода. Вско-
ре раздался стук и в комнату вошел Петр с Джимом.
  -Здравствуй,  Анни, дядя Джим сказал, что ты согласна - весело
сказал  он улыбаясь. Не зная, что ответить, я робко взглянула на
Джима, он утвердительно кивнул головой.
  -Да, конечно, - все больше смущаясь, сказала я.
  -Тогда  не  будем  терять  времени, раздевайся и иди ко мне, -
сказал Петр. Джим был рядом с ним. Не зная, что делать, я снача-
ла посмотрела на Джима и прошептала:
  - Разве ты не уйдешь, Джим ?
  -Нет,  я  буду  с вами выполнять желания Петра, - сказал он, и
отошел  к окну, оказавшись за моей спиной. Немного поколебавшись
и  покраснев,  я  сняла  халат и аодошла к Петру. Он обнял меня,
крепко прижав к себе, потом присел и стал нежно целовать мой ру-
биновый глазок, поднялся и стал целовать грудь, шею а рукой лас-
кать  мой  глазок.  Прижавшись  к  нему плотнее, я почувствовала
сквозь сутану его твердый инструмент, готовый к работе, вспомни-
ла  как он глубоко вонзился в меня. Забыв обо всем, о ДЖиме, я с
жаром  ответила  на  его ласку. Все так же прижимая меня к себе,
Петр  стал  отступать  к  кровати. Подойдя к ней, он лег поперек
кровати,  распахнув сутану, оставил ноги на полу, широко раздви-
нув  их,  а мне велел стать между ними и повернуться к нему спи-
ной.  Взявшись обеими руками за мои бедра, он пригнул меня вниз.
Нагнув  голову  я  увмдела его инструмент, торчащий против моего
углубления,  из которого нежный зрачок манил к себе. Петр не ше-
велился,  а  набузший  с  огромной блестящей головкой инструмент
непрерывно  вздрагивал.  Терпение  иссякло  и я раздвинув пухлые
губки,  резко опустилась на ноги Петра, с удовольствием почувст-
вовала, как инструмент плотно вошел в углубление. Не имея во что
упереться руками, я широко раздвинула ноги Петра и начала делать
бедрами кругообразные движения, но заметив рядом стоящий столик,
я  оперлась  на него и с блаженством начала шевелится на инстру-
менте,  Незаметно  посмотрела на Джима, взгляд его был устремлен
на  мое нежное тело. Вдруг он сделал стремительное движение впе-
ред,  молниеносно расстегнул брюки, освободил вздыбившийся инст-
румент,  схватил  мою голову руками, прижал своим инструментом к
моему  лицу.  Угадав его желание и чувствуя себя виноватой перед
ним,  и желая угодить ему поймала его головку губами и принялась
ласкать  ее языком. Но я не забывала об инструменте Петра, нахо-
дившимся глубоко во мне, не на мгновение не прекращая движений.
  -Ты просто умница, Анни, - услышала я голос Петра. Держа одной
рукой  меня  за  бедра, как бы направляя мои движения, он другой
рукой  сжимал  внизу  мои губки, чтобы плотнее обхватить инстру-
мент. Я почувствовала как пухлые губки трутся об инструмент Пет-
ра. Джим, держа меня за голову, двигал свой инструмент у меня во
рту.  От  двойного  удовольствия мое неописуемое блаженство было
коротким, и блаженно простонав, я обезсилила, но желание мое  не
утихло и я продолжала жадно принимать ласки моих учителей, отве-
чая  им всем своим неукротимым желанием и страстью. Но всему бы-
вает конец. Сначала Джим, затем я и одновременно Петр, обезсили-
ли. И в этой истоме ослабились наши тела. Выпив влагу инструмен-
та Джима, я выпустила его изо рта. Джим помог мне освободится от
инструментв Петра, т. к. я не в силах была встать сама, мои ноги
были  ватными.  Джим осторожно положил меня на кровать. Блаженно
отдыхая,  я лежала с закрытыми глазами. В таком положении я про-
лежала пол часа, и вдруг я почувствовала, что мой сосок, а затем
и  другой  очутились во рту Джима и Петра. Руки их потянулись по
моему телу, приятно лаская его и пальцы добрались до моих курча-
вых  волос, раздвинув пухлые губки, углубились в мое влажное го-
рячее  тело, чекоча рубиновый глазок. Широко раздвинув ноги, я с
нетерпением и трепетом прижала их руки, чтобы паль цы их углуби-
лись в углубление, а пальцы Петра щекотали рубиновый глазок. Же-
лание  вновь  проснулось  во  мне, с нетерпением протянув руки и
взяв  оба инструмента я начала с азартом нежно ласкать их, гладя
по  мягкой кожице под возбухшими грибовидными головками. Мое же-
лание  росло с неимоверной быстротой, т. к. я в обеих руках ощу-
щала  инструменты,  готовые  к работе. Мне очень хотелось, чтобы
они  побыстрее что-нибудь делали для удовлетворения моего нарас-
тающего  желания.  Но  инструменты  были полувозбуждены. Он моей
неистовой  и  горячей ласки они начали твердеть, наливаться кро-
вью.  Как только инструменты были готовы к занятиям, Джим, отор-
вавшись от моего соска, шепнул:
  - Ласкай Петра языком, Анни.
  Сразу  выпустив  изо  рта мои соски, Петр встал с кровати так,
что его ноги оказались широко расставленными на полу. Став  меж-
ду  ними,  нагнувшись и переместившись назад, я увидела прекрас-
ный,  с  огромной  головкой  инструмент. Сгорая от нетерпения, я
раздвинула пухлые губки и постепенно начала опускаться на торча-
щий  и  манящий  мое  розовое тело инструмент. Почувствовав, что
большой  гриб начал с трудом раздвигать мои и без того раздвину-
тые  пухлые  губки  , я шире расставила свои ножки, облегчая ему
ход  в углубление, но гриб настолько разбух, что моих мер оказа-
лось  недостаточно,  и он не мог постепенно войти в мое жаждущее
тело. Решив помочь ему, я приподнялась и подалась назад. Головка
инструмента,  выйдя  из  углубления, тоже подалась назад, щекочя
рубиновый глазок. Сделав несколько скользящих движений рубиновым
глазком  по  головке, я вновь приподнялась и направила головку в
углубление,  начала  вновь опускаться на инструмент. Влажная го-
ловка начала все глубже и глубже входить , растягивая мои  опух-
шие губки и заполняя влажное углубление. Но все же терпения хва-
тило  не на долго, я резко опустилась на инструмент. Мне показа-
лось, что вместо инструмента я сильно вогнала что-то похожее  на
кол.  Эта  громадина распирала настолько мои опухшие губки, дос-
тавляяя мне удовольствие, что мне казалось, что они вот-вот лоп-
нут  и  он  пронзил  меня насквозь. Огромная головка уперлась во
что-то твердое во мне, невольно взрагивая, приятно щекочет. Петр
попросил  меня перевернуться на инструменте Джима, чтобы я  была
к  нему лицом. Перевернувшись, я увидела инструмент Петра, кото-
рый вздрагивал. Схватив его, я взяла в рот и начала ласкать язы-
ком  и  двигать  кожицу  рукой, доставляя Петру неописуемое удо-
вольствие.  Мы  повторили последний урок, Петр и Джим поменялись
местами.  Эта  перемена доставила мне большое удовольствие, хотя
я  почувствовала  легкую  боль. Этот урок я готова повторять без
конца.  За  это  время  я  дважды теряла сознание, а инструменты
моих  учителей были еще в полной силе. Очнувшись в третий раз  я
почувствовала, что инструменты скоро сработают. Желая не отстать
от  них  удвоила  свои ласки и чтобы повторить блаженство, стала
шевелить  бедрами  на инструменте Джима, хотя губки были расжаты
до  предела, углубление было заполнено инструментом. Я попросила
Джима,  чтобы  он  мне помог не отстать от него. Джим постепенно
добрался  до  рубинового глазка и начал ласкать его. Одной рукой
он держал меня за голову и двигал инструмент взад - вперед, дру-
гой  рукой ласкал мои набухшие соски. Вскоре я почувствовала как
струя  из  инструмента  Петра хлынула мне в рот, а вместе с этим
стон от блаженства и безсилия. Кажется это длилось вечность,  но
я  потеряла  сознание. Когда я очнулась, сколько было времени  я
не  знаю. Петра не было, а Джим одетый сидел нп кровати, опустив
голову, глубоко задумавшись.
  Дорогие  мои  сверстницы ! Я описала вам свои уроки, но то что
можно  переживать  физически  нельзя передать на бумаге. То бла-
женство,  которое испытываешь, когда постепенно инструмент разд-
вигает пухлые губки, входит в тебя и упирается во что-то твердое
внутри,  когда вздрагивая, что-то щекочет, доставляя неописуемое
удовольствие и блаженство.
  На протяжении нескольких лет я продолжала уроки, доставляя се-
бе и ему огромное удовольствие.
  С Петром я встречалась несколько раз в монастыре и так же про-
должали  с ним несколько занятий, преподанных мне. Джим не хотел
расставаться со мной, но закон религии не позволял соединить на-
шу  жизнь. Через 10 лет после окончанию каникул, которые мы про-
вели с Джимом, я вышла замуж. Но наши встречи не прекратились. У
меня  родилась  дочь  и в честь Джима я ее назвала Джиной. Когда
она  подрастет, я постараюсь передать ей все, что испытала сама.
Мне  не  жаль того, что было со мной сама часто, лежа в постели,
вспоминала свою юность, которая прошла так интерестно. Вспоминая
блаженство, пережитое с Джимом, не жалею, а радуюсь, что испыта-
ла  его.  Будьте благоразумны, не жалейте то, что все равно при-
дется  отдавать. Но отдавать нужно так, чтобы в старости было не
жаль своей моЫодости, а то в старости будете жалеть, что упусти-
ли  момент  молодости  и  не  взяли  от  нее все, что можно было
взять.


________________________________________________________________
Телефон редакции: (017) 249-89-60 Сергей
Адрес редакции: 220085 г.Минск пр.Рокоссовского д.85 кв.187
Интернетовские адреса:
                       paul.pavlov@usa.net     с пометкой
                       zxnet.by@iname.com        EROTIC!
________________________________________________________________