#02 19 марта 1999

Заметки о гомофобии - Этого слова нет в словарях, и узок круг употребляющих его сексуальных революционеров...

А. Зосимов

 ЗАМЕТКИ О ГОМОФОБИИ


 Этого слова нет в словарях, и узок
круг употребляющих его сексуальных
революционеров. А жаль: слово-то хорошее.
И смысл его, как у любого хорошего слова,
больше, чем значение. Причем речь не
только о давно отрефлектированной
амбивалентности форманта фобия - боязнь и
ненависть. Авторам гомофобии показалось, и
не без оснований, что если просто
присоединить фобию к гомосексуальности, то
вряд ли у кого-нибудь хватит терпения
произнести получившееся словечко до конца.
И они урезали гомосексуальность до двух
начальных слогов. Результат едва ли был
осознан самими изобретателями: слово
гомофобия буквально можно перевести как
ненависть к себе подобным. Содержащаяся в
таком переводе правда выходит далеко за
пределы проблем гей-движения: в том ведь и
сущность любой ксенофобии, что в
действительности это ненависть не к иному,
а к подобному, верней - болезненное
нежелание признавать иного подобным себе.
И неважно уже, какого рода различия будут
в том или ином конкретном случае избраны
предлогом.
 Характерная иллюстрация. Как показал
американский социолог Грегори Херек,
резкое неприятие мужской гомосексуальности
и мужчин-гомосексуалов отмечается гораздо
чаще респондентами-мужчинами, чем
женщинами; в то же время общеизвестно куда
более терпимое отношение мужчин к
лесбийской любви. По мнению Херека,
причина в том, что неприятие
гомосексуальности, согласно стереотипам
современной американской культуры, входит
непременной составной частью в
самоидентификацию мужчины, а резкое
выражение этого неприятия представляет
собой проекцию тревожности по поводу
собственной мужской полноценности (не
обязательно, разумеется, в сфере
сексуальной практики).
 Российское массовое сознание, в
сущности, во многом близко американскому
(по сравнению, скажем, с европейским). И
хотя аналогичных социологических
исследований в России никто не вел, о том,
как похожа российская гомофобия на
американскую, судить можно - хотя бы по
некоторым прелестным проговоркам
отечественных mass-media (в скобках
заметим, что mass-media - хорошее слово,
его смысл больше значения: в нем
содержится мотив медиаторной функции
печати; формула же средства массовой
информации выдает другой скрытый смысл:
раз средства - значит, есть какая-то сила,
использующая эти средства в своих
целях...).
 Вот Комсомольская правда рассказывает
о печальной судьбе детдомовского мальчика,
героя документальной киноленты. А потом
... дядя Юра (реальность или плод гошиной
фантазии?) начнет плохо себя вести, и если
Гоша ему подчинится, то вовсе перестанет
быть мужчиной... Общая идея - все та же:
мужская самоидентификация предполагает
совершенно однозначное сексуальное
поведение, шаг вправо-шаг влево - и ты уже
не мужчина. А вот что еще предполагает
мужская самоидентификация - цитируем ту же
статью, только речь уже о другом фильме: И
что было ... более правильным и мудрым -
отсидеться на чердаке, но выжить, или
все-таки сыграть роль, ради которой он
пришел на эту землю (роль мужчины), и
красиво умереть? Вот так-то: не за идею
умереть, не за людей, не за Родину - за
мужскую самоидентификацию. И невдомек
любительнице настоящих мужчин журналистке
Сапожниковой, что самая страшная угроза
существованию человечества, самый главный
тормоз развития цивилизации - это именно
любезная ее сердцу жесткая
детерминированность мыслей и поступков
человека набором социокультурных ролей,
заставляющая его быть мужчиной, военным,
президентом вместо того, чтобы быть
человеком (становящимся в той или иной
ситуации в позицию мужчины, военного,
президента etc. и способным
отрефлектировать эту позицию и подвергнуть
ее критической оценке). Прелесть любой
ксенофобии в том, что она предсказуема, и
все ее аргументы давно и хорошо известны.
И формула "настоящий мужчина" (белый,
немец, русский, добропорядочный
гражданин...) не должен иметь ничего
общего с гомосексуалами (неграми, евреями,
чеченцами, коммунистами...). И жуткие
истории о том, как эти посягают,
естественно, прежде всего на детей (пьют
кровь, приносят в жертву, растлевают,
набирают в подпольные отряды и банды...).
И слухи о разветвленной голубой
(еврейской, чеченской...) мафии, полностью
контролирующей целые сферы общественной
жизни... Поэтому, скажем, появление в
газете "Совершенно секретно" статьи Аэлиты
Ефимовой "Геи, гены, хромосомы...", где, в
частности, активно проводятся две
последние идеи, вызвало у нас в первую
очередь реакцию трогательного узнавания.
 Бывают, впрочем, случаи еще более
трогательные. Ими обычно отличаются
издания с репутацией, напротив,
гомофильной. Известный актер Евгений
Весник рассказывает в "Московском
комсомольце" о своих учителях: Как можно
было, скажите, не влюбиться в Яншина?
Михаил Михайлович говорил (смешно
показывает Яншина): "Не понимаю трех вещей
зачем было делать революцию? Как передают
по воздуху цвет? И зачем мужчины имеют
друг друга в з...й проход?" И когда его
спрашивали: "Что самое непонятное?", он
отвечал: "Первое". История в самом деле
смешная и милая, но смешнее всех выглядит
в ней газета, деликатно проставившая точки
вместо букв в слове задний. Можно,
конечно, пофантазировать, какие именно
з...е мысли сподвигли на этот шаг
неведомого сотрудника "МК", но общий смысл
данного приема вполне прозрачен: в
редакции самой отвязной и раскованной из
массовых газет гомосексуальности боятся, а
упоминанние о ней - на подсознательном
уровне - считают рискованным и
неприличным. Отчего же тогда не боится
"МК" ни Пенкина с Моисеевым, ни Виктюка,
ни супружескую чету Могутиных-Филиппини?
Имена этих и некоторых других более или
менее открытых геев все время мелькают на
его страницах... Загадка невелика. Смакуя
гомосексуальность, подчас вызывающую,
экзотических персонажей шоу-бизнеса,
массовая пресса вытесняет ее из
повседневной жизни обычного человека. Мало
ли какие причуды у артистов - на то они и
артисты, чтобы быть с приветом, чтобы
вести жизнь не такую, как у нормальных
людей, подчас даже несколько
предосудительную (это им, артистам, в
порядке исключения можно простить).
Обычному же человеку эти причуды не
положены, гомосексуальность не для него,
как haute couture, как молочные ванны, как
уик-энд на Гаваях или Канарах...
 Это - гомофобия.
 Широко представлены в сегодняшней
российской прессе и другие приемы
вытеснения гомосексуальности. Скажем,
газета "Аргументы и факты" обожает
печатать слезные письма молодых людей,
жалующихся на одиночество, всеобщее
непонимание и тому подобное. Слов нет,
жалко одиноких, непонятых, затравленных.
Но почему бы тому же "АиФ'у" не напечатать
рядом другое письмо - гея, социально,
психологически, культурно адаптированного?
Автор этой статьи своими глазами видел
такие письма в почте "АиФ"... Нет. Потому
что пока геи предстают в образе
несчастных, мало что понимающих в жизни
мальчиков, их можно жалеть, к ним можно
гуманно относиться, но при этом можно себя
с ними не идентифицировать. Они тоже люди
вот лозунг такого рода гуманистов. Однако
гуманизм этот лжив, его лживость - в
предательском словечке тоже.
 Это - гомофобия.
 Издания, специализирующиеся на
вопросах секса, в массе своей
демонстрируют полную толерантность к
гомосексуальности и гомосексуалам, и это
неудивительно: читатель, специально
интересующийся вопросами секса, скорее
всего, с интересом почитает о любых
сексуальных практиках, даже далеких от его
собственной. Подлинное отношение
издателей, самое различное, зачастую
несложно бывает обнаружить, но это, в
сущности, неважно, - важно другое:
гомосексуальность этими изданиями сводится
к голой сексуальной практике, культурный,
психологический, нравственный аспекты
начисто редуцируются. Гомосексуальность
вытесняется в некую специальную резервацию
в постель (разумеется, это нелепость и по
отношению к сексуальности в целом). Как
это ни покажется кому-то парадоксальным, и
это - гомофобия. Конечно, с прагматической
точки зрения, лучше что-то, чем ничего.
Лучше какая бы то ни было (тем паче -
сочувственная) гласность, чем заговор
молчания. К тому же можно назвать вполне
конкретные позитивные эффекты. Политика
вытеснения гомосексуальности в искусство
породила такое примечательное явление, как
телесериал Сергея Шолохова "Тихий дом",
уже не первый год эту политику изящно
обыгрывающий. Секс-пресса, вероятно,
кому-то помогла преодолеть комплексы,
кому-то - найти партнера, - тоже дело. И
жалость, что ни говори, лучше ненависти.
Но как остроумно заметил, перефразируя
латинскую мудрость, поэт Алексей
Верницкий, - dura cultura, sed cultura:
все охарактеризованные выше подходы к
гомосексуальности суть проявления
гомофобии.

 Не стоило бы затевать этот разговор
лишь затем, чтобы заклеймить того или
иного шахиджаняна. Но проблемы
гомосексуальности и гомофобии чрезвычайно
показательны для общего состояния
человеческой культуры. В частности,
особенно рельефно выступает здесь
бесплодность парадигмы противостояния,
основанной на жестких самоидентификациях,
на решительном делении людей на своих и
чужих. Противоположение геев и натуралов,
авангардистов и традиционалистов в
искусстве, остроконечников и
тупоконечников в области разбивания яиц, -
все это явления одного порядка, тормозящие
как культурное развитие, так и личностную
самореализацию. Увидеть это - значит,
сделать первый шаг на пути к новой
парадигме - парадигме самостояния.
Применительно к яйцам это означает, что
разбивать их надо с того конца, с какого в
данном случае удобней; применительно к
искусству - что ценность произведения
определяется не принадлежностью к тому или
иному классу текстов, а комплексом
характеристик, формирующих неповторимое
своеобразие именно этого произведения;
применительно к межличностным отношениям -
что влечение, в том числе и сексуальное,
направлено (в норме) не на мужчин вообще
или женщин вообще, не на высоких брюнетов
или пухлых блондинок, а на те или иные
конкретные личности во всей их целостности
и неповторимости. Хотелось бы - как автору
и человеку, - чтобы в формировании этой
парадигмы и укреплении ее в культуре
сыграл свою роль новый журнал.


 1 Gregory M. Herek. On heterosexual
masculinity./ Changing Men: Studies on Man
and Masculinity. - Lnd.: 1987.
 2 Г. Сапожникова. Зачем снимать кино,
которое смотрят один раз. // Комсомольская
правда, 06.07.94, с.3.
 3 Совершенно секретно, N11 за 1994 г.
 4 Московский комсомолец, 09.07.94,
с.2.