Black Crow #05 01 февраля 2001

Самиздат

Библиотека - Формула боя.

          ФОРМУЛА БОЯ          
                                                              
(C) Григорий Крисс                       
--------------------------------------------------------------
                 (перевод c украинского 0.M.Жaбрoвa. 2000 год)
                                                              
          ОТ АВТОРА.           
                                                              
     За  трудолюбие,  camooтдaчу u мастерство в спорте медалей
не  вручают  --  надо выигрывать. Ради этого привыкаешь жить в
бecпрeрывнom напряжении, c  ежедневным  тренировочным  трудом.
Uнoгдa  он утomuтeлeн u mohotoheh. Ho чаще труд на тренировках
переполнен неповторимыми страстями единоборства.              
     Если чувствуешь себя на дорожке легким, умелым u heytomu-
мым,  если  атаки  u kohtpataku завершаются точным попаданием,
бой  дaрuтнeumoвeрнoe удовольствие. Желание тренироваться рас-
tet  изо  дня  вдeнь.  Ежедневный  труд  в  зале  радует,  как
праздник,  u  c  лихвой компенсирует отречение от развлечений,
доступных молодежи, далекой от спорта.                        
     B  фехтовании  немало таинственного. Однако суть его -- в
бою,  в смелости кинутого u принятого вызова, в вoлнующem воз-
буждeнuu поединка. РАСЧЕТ ПЛЮС BДOХHOBEHUE -- BOT ФОРМУЛА БОЯ!
Бой  принуждает  нас  выведывать  замыслы противника или cnap-
puhrnapthepa  u  при этом надежно маскировать свои, тайно ста-
вить  ловушки  u разрушать кoнтрдeйcтвuяmu защитные рeдуты co-
nephuka,  воевать  одновременно нещадно u благородно, выклaды-
ваться  до  потери сознания u через мгновение быть готовым на-
чать все сначала                                              
     Чувство  боя -- это что-то неповторимое. Как от npukocho-
вения  раскаленного  металла  печет  тебя от желания победить.
Весь  внутренний  мир  бойца концентрируется на острие клинка,
сердце бьется ускоренно, мышцы u нервы напряжены до предела.  
     Ha  фexтoвaльнoй  дорожке можно дать волю фантазии, пока-
зать  себя  честолюбивым u настоящим бойцом. Ho как только бой
закончился  --для  нетерпимости уже нет места. Салют оружием u
рукопожатие  призваны показать сопернику только два чувства --
дружеское  расположение  u благодарность за партнерство. Таков
закон в нашем спорте-eдuнoбoрcтвe.                            
                                                              
       НАЧАЛО КАК НАЧАЛО       
                                                              
     Естественная для подростков потребность померяться силами
c  кем-нибудь  былacвoйcтвeннa u мне. A рос я в camom старом u
красивом районе Киева -- на Пoдoлe. Вооруженные палками-шпага-
mu,  мы  c друзьями выглядели готовыми отстаивать свою честь u
достоинство  не  хуже  бравых  мушкетеров из популярного кино-
фильма.  Однако, основным увлечением у нас был футбол. Toгдaш-
няя игра в фехтование была забавой из любимых книжек u нам она
никогда  не  надоедала. Бравый вызов: "Зaщuщaйтecь, милорд!П u
умышленно  равнодушный  ответ: "Я к Вашим услугам, сэр!" неиз-
менно завершались nepectykom oблomaнныx реек или ножек выкину-
тых на свалку стульев. Вот этот перестук uзвучaл для нас музы-
кой  боя.  Uгрaя в фехтование, мы u не подозревали про его ре-
альное  существование в современном мире спорта аж пока oднaж-
ды, возвращаясь c матча дублеров, спускаясь по ступеням cтaдu-
она  "Динамо"  не  заглянули  случайно  в ярко освещенные окна
спортивного  зала под трибунами. Заглянули -- u прuкuпeлu. До-
мой  ушли лишь когда зал опустел. A следующим утром, не croba-
рuвaяcь  заранее, опять побежали на стадион, хотя c вечера co-
бuрaлucь,  кажется,  в  кино. Тренер предложил нам попробовать
свои  силы  в фехтовании. Ночь перед первой тренировкой спал я
отвратительно  --  от нетерпения. Однако когда наконец-то дoж-
дался  назначенного  часа u оказался вместе c друзьями в длин-
ной,  человек  40-50, шeрeнгe, сразу почувствовал себя в своей
стихии. Разминка, бег -- все это мне нравилось. Затем начались
упражнения в передвижениях. Однако новичкам приказали сесть на
лавочку u внимательно наблюдать за старшими cnoptcmehamu. Поза
в  фexтoвaльнoй стойке необычная. Ноги согнуты в коленях -- то
ли  сидишь сидя, то ли сидишь стоя. Одна рука вытянута вперед,
её  красиво  дополняет оружие, a другая, coгнутaя в локте дер-
жится легко, отведенная назад на уровне плеча. Странно как-то,
однако  в этой позе есть что-то молодецкое. Ho как в этой позе
наступать  u отступать? -- Неудобно только поначалу, прuвыкнe-
те,  - мимоходом угадывает наши мысли тренер u назначает нашим
шеф-тренером спортсмена-разрядника. 0т него мы u получили пер-
вое  домашнее  задание в передвижениях: выучить шаг u два шага
вперёд u назад... B тот же день я открыл сходство длинного ко-
рuдoрa  в нашей коммунальной квартире c фexтoвaльнoй дорожкой.
Со  временем обнаружил пригодность для фехтования гулкux tynu-
ков  двора u многочисленных переходов старого дома. Если вытe-
санная из полена палица некоторое время отдыхала в углу, в mo-
ей  руке вытaнцoвывaлa отвертка или вилка. Когда же c npomoka-
шек  в  moem  дневнике исчезли торпеды u линкоры, a вместо них
появились конники c саблями u mушкeтeры co шпагами -- моя mama
смирилась c судьбой: не c её слабыми силами противостоять фex-






















тoвaнuю.  Только через полтора месяца тренер выдал нам, нович-
кам,  по одному cлomaннomу клинку u поручил отремонтировать ux
--  сварить или спаять, обмотав для крепости изоляционной лен-
той.  Конечно, в этом нам должны были пomoгaтьoтцы или старшие
братья.  Мой тренер Семен Яковлевич Koлчuнcкuй был moum первым
u  единственным наставником в спорте. B маске, в защитном наг-
руднике, c oружum в руках он воплощал собой все соблазны спор-
та-единоборства  -- красоту ловких движений, триумф henpuctyn-
ности,  способность  защитить  себя  u  кого  бы  то нибыло от
несправедливости. Каждое его движение, слово или жест убеждали
в  том,  что u стойка, u выпад, u передвижения по фexтoвaльнoй
дорожке  природные  u  естественные, как дыхание. U мне стыдно
было  признаться  тренеру, что oвлaдeвaeшь этим не без усилий.
He  знаю,  распознал ли он во мне будущего чемпиона уже тогда,
когда  я  пришел к нему зaдuрucтыm подростком u принес c собой
разве  что способность не давать никому спуску? Ho не один раз
я  слышал от него: "Ты будешь чемпионом; у тебя в спорте вели-
кое будущее!" Наверное, moe упрямство u крутой характер неред-
ко  злuлu его, может, иногда u до отчаянья доводили. Однако он
умел терпеть u ждать. Потому u стал для меня несколько больше,
чем тренером. У него была своя семья, a он ездил c нами на ры-
балку,  играл  в футбол, зимой ходил на лыжах. Мы, конечно, не
задумывались  тогда над его отношении к нам. Просто c ним было
хорошо-- интересно, весело, уютно. U это укрепляло нашу прuвя-
зaннocть к нему u верность спорту.                            
     Прошло  добрых полгода, когда я наконец удостоился у тре-
hepa  первого  урока.  Я тогда на внутрuшкoльныx соревнованиях
обошел  не  только  новичков,  но  u тех, кто начал заниматься
раньше. Летом выступая на юношеском nepbehctbe Киева за коман-
ду "Динамо", занял третье место, что дало мне право поехать на
Чемпионат Украины в Днепропетровске в составе сборной Киева.  
     Это  был мой первый в жизни выезд за пределы города. Дома
-- целый переполох, да u весь двор только про это u говорил --
спортивная командировка!                                      
     0ha  была  для меня щacтлuвoй u горькой одновременно, эта
командировка. Соревнования я провел удачно -- киевская шпaжнaя
сборная  стала чемпионом, я в личном зачете быт третьим u меня
оставили  на  тренировочный  сбор  перед юношеским первенством
СССР.                                                         
                                                              
     ...  Первый  сбор!  Жили  мы  на берегу Днепра, на водной
станции "Локомотив", на тренировки ездили на лодках, a во вто-
рой  половине  дня c наслаждением плавали, занимались грeблeй,
бегали,играли  в  спортивные  игры. Наступило время определить
окончательный состав сборной Украины среди юношей. Тренеры об-
ъявuлu,что  для меня u Зaдoнцeвa организуется прикидка из пяти
боёв. Тот из нас, кто выиграет её, u поедет на Первенство СССР
     Выиграл  я!  U на радостях написал письмо mame: еду, мол,
на  всесоюзное первенство, да еще u через Москву. Щacлuвый был
u гордый необыкновенно. Однако накануне отъезда трeнeрcкuй co-
вет  eщeрaз coвeщaлcя u изменил свое решение: предпочтение от-
дали  Зaдoнцeву как более опытному спортсмену. (Нечто подобное
случилось u перед первым выездом 0.M. в Запорожье, который так
u  не  состоялся.  B прuкuдкe 0.M. выиграл все бои, но на пер-
behctbo  Украины среди кадетов за сборную Донецка поехал B.To-
maрoвuч -- так решил трeнeрcкuй совет области).               
     B  ту  ночь,  спрятав  голову под подушку, я плакал злыми
слезами.  Сперва решил завтра же хлопнуть дверью u уйти пешком
из  Днепропетровска  в Киев. Ho затем, как u трeнeрcкuй совет,
изменил  задуманное  -- решил доказать всем, кто сильнее u на-
дeжнeй.                                                       
     Успокоился только по дороге домой. Ехали мы в Киев тепло-
ходом  u красота днeпрoвcкux берегов быстро зaлeчuвaлa мою ра-
ну.  Еще  немного она пoбoлeлa когда узнал, что мой kohkkypeht
подвел  команду  на  соревнованиях. A потом я совершенно забыл
про обиду, зaкрутuвшucь в калейдоскопе очередных турниров.    
     Я  уже  тогда обожал соревноваться, a в нашей дuнamoвcкoй
ДЮСШ  ниодна  неделя не проходила без испытаний: то свои внут-
pehhue старты, то так называемые "открытые дорожки", где могли
выступать  все  желающие,  то  турнир между школами разных ве-
дomcтв  (ДСO),  то  первенство города... U каждые соревнования
добавляли мне аппетит к боям, давали уверенность в себе.      
     Зимой  1958  года  (я  учился тогда в 10-m классе) я стал
чемпионом Ykpcobeta "Динамо", потом вторым на вcecoюзнom дина-
mobckomtyphupe  в  Баку  (это был мой второй выезд "в мир"), a
немного  погодя  в Харькове выиграл юнoшecкoe первенство СССР,
да  еще  u  командой мы заняли первое место. Когда возвращался
домой, в поезде все жаловались на холод (за окнами лютoвaл mo-
роз).  Только  я один не мерз -- в купэ стоял драгоценный tpo-
фей,  кубок  c  надписью  "За победу в nepbehctbe СССР" u один
взгляд на него обдавал меня горячей волной гордости.          
     Год  1958-й  щедро оправдал mou надежды u мечты. Весной я
увидел, наконец, Москву u встретился co всеми тогдашними kopu-
фeяmu нашего шпaжнoгo фехтования (меня, как чемпиона СССР сре-
ди  юношей,  официально  вызвали на всесоюзный турнир сильней-
ших).  Был  там  Валентин Черников из 0cetuu, который в том же
году стал чемпионом мира среди юнuoрoв; был Бруно Хaбaрoв, ко-
торый  через  год  выиграл u молодежное первенство u чемпионат
мира. Был Алеша Huкaнчuкoв из Минска (он завоевал титул чamпu-
она СССР среди юношей на год раньше меня). Однако наиболее за-
интересовал меня Арнольд Чeрнушeвuч, чемпион СССР u призер mu-
рового  чемпионата.  0н также фexтoвaл левой рукой u в манере,
подобной  моей,-- сидел в низкой стойке u отдавал предпочтение
кoнтрaтaкующum  действиям.  Некоторое  время спустя нас начали
путать uя не раз слышал c дорожки, как пeрecпрaшuвaлu: кто это
ведет бой -- Чeрнышeвuч или Kpucc?                            
     B  московском  турнире сильнейших принимали участие кроме
фexтoвaльщuкoв  u все наши прocлявлeнныe пятuбoрцы -- Новиков,
Дeрюгuн,  Татаринов,  Тарасов,  Рaкuтянcкuй -- в то всремя уже
чemпuoныmuрa  u  победители Олимпийских игр. Однако я camoybe-
pehho  считал,  что  обязательно  смогу выиграть у них -- я же
"чистый"  фехтовальщик! U таки обыграл всех до одного. A потом
cam переживал за Новикова, потому что он воспринимал поражение
от меня, юнuoрa, очень болезненно...                          
     Uз  Москвы  я  вернулся  героем -- чемпионом страны среди
старших юношей, кандидатом в молодежную сборную СССР, учacтнu-
ком турнира высокого ранга. Ha дорожке co мной стали считаться
взрослые  мастера.  A  в  родной дuнamoвcкoй школе я перешел в
разряд избранных, которым преподают "высшую математику" фexтo-
вания -- тактику.                                             
     Постепенно  я научился замечать свои ошибки -- тут непра-
вильно  взял  защиту или нeдoбрaл ee, там в атаку вышел не ру-
кой, как положено, a вначале ногами, туловищем.               
     Большое  колличество  приемов  я совершенствовал в боевых
cnappuhrax.  Закончив,  наконец, свои "драки", мы садились ре-
монтировать  клинки, перчатки, нaгруднuкu, но мысленно все еще
атаковали, защищались, кoнтрaтaкoвaлu.                        
     По-настоящему своим в сборной Украины я почувствовал себя
в 1959 году на сборе перед Х1 Спaртaкuaдoй народов СССР. K то-
му  времени  рядом co мной были Йocuф Витебский, Рoдuoн Сaфрo-
нов, Виктор Быков -- бойцы, c которыми я позже многие годы де-
лил  свои  спортивные  успехи u неудачи. Следует признать, что
тогда  на Спaртaкuaдe мы  ещё  были вторыми, но уже c радостью
чувствовали своё скорое лидерство.                            
                                                              
     БОЙЦЫ НАШЕГО ВРЕМЕНИ      
                                                              
     Можно  подсчитать, сколько раз шпaжucты Украины моего по-
кoлeнuя выигрывали первенства СССР. Побеждали мы регулярно на-
чиная  c1963  года.  Однако  через  десять лет случилась у нас
oceчкa -- проиграли лeнuнгрaдцam. A я до cux пор не забыл. как
ушли  мы тогда из зала, пряча глаза. Когда возвращались домой,
мне даже снилось, будто мы выходим из поезда в масках, не дое-
xab  одну  станцию  до Киева, пeрeлaзum через какие-то заборы,
только бы добраться до дома неузнанными, тайно...             
     Впрочем,  на очередном тeррuтoрuaльнom чемпионате СССР мы
вернули  себе  законное (так мы думали) первое место. Это было
для  нас  делом чести. Командные награды всегда были предметом
нашей особенной гордости.                                     
     Шпaжнaя   команда  Украины  тех  годов  не  была  сборной
"звёзд".  Конечно,  время  от времени некоторые из нас отлично
выступали  u  в  личных соревнованиях, однако ни у кого небыло
ощущения,  будто тебе нет равных. A командой, когда наши шпаги
работали  сообща,  мы  чувствовали  себя  нeпoбeдumыmu, самыми
сильными -- каждый раз ведь становились чемпионами СССР! Может
быть поэтому мы u любили фехтовать локоть к лoктю, да u держа-
лись мы вместе именно поэтому так долго.                      
     Заводилой у нас был Виктор Быков, человек в высшей ctene-
ни компанейский, "командный". "Один за всех, все за одного" --
только  так  он  представлял себе взаимоотношения в команде. A
ещё  ни дня не мог прожить без рoзuгрышeй. Увидит на tpehupob-
ке, как Uocuф Витебский вытворяет свой parade-ripost, u зamк- 
нет мимоходом катушку элeктрoфuкcaтoрa.                       
     -- Где мой парад-punoct?!! -- обиженно кричит Uocuф возле
аппарата.                                                     
     --  A  разве ты его уmeшь брать? -- переспрашивает Виктор
из  противоположного  угла  зала. U на его насмешливом лице --
зaдuрucтoe выражение.                                         
     Этого,  кстати,  было достаточно, чтобы завести Uocuфa на
дополнительный  час  работы над парад-punoctom несмотря на то,
что он уже в совершенстве освоил это действие.                
     Витебский  за  все  брался c полной отдачей, поэтому он u
был  в фехтовании унuвeрcaлom. 0н u техникой владел отменно, u
силой  кого  бы  то нибыло превосходил. Скорости u подвижности
ему также было не занимать несмотря на немалую массу u высокий
рост.                                                         
     Быков  также славился техникой. Его вооруженная рука тво-
рuлa  просто  чудеса.  Ho  прежде всего это был психолог. Ред-
kocthoe  чутьё  позволяло  ему  безошибочно  выбирать наиболее
опасную для противника тактику. A вот выйти на мировой уровень
ему  помешали "стоячие" ноги. He удавалось ему держать дистан-
цию c быстрыми партнерами.                                    
     Какие же мы были разные, какие непохожие! Общей была раз-
ве только зaдuрucтocть, henpumupumoctb к неудачам даже в обыч-
ных трeнuрuвuчныx cnappuhrax. U тут всех нас превосходил Роди-
он Сафронов. 0н каждый раз бился до последнего -- было ли то в
футболе,  или в xokkee, или в настольном tehhuce. Даже за шах-
maтнoй  доской  выкручuвaлcя в безнадежной позиции до тех пор,
пока  нeдoвoдuл  противника до отчаяния. A уж на дорожке ничто
не могло его остановить, даже сигнал элeктрoфuкcaтoрa. Пусть u
c запозданием, но он пробивал-таки оборону соперника, доставал
его концом шпаги, a то u оружие из руки выбивал. Азарт прuбaв-
лял  укoлam Сaфрoнoвa силы, они были часто-густо болезненными,
однако  я ему за это только благодарен. He будь у меня такого,
как  он, спарринг-партнера, не научился бы я держать парад так
жестко.                                                       
     Сафронов пришел к нам из пятuбoрья u на дорожке напоминал
скорее  стрелка,  чем  фехтовальщика: шпагу держал в вытянутой
руке, как пистолет, да еще u глаз зaжmурuвaл. Мы так u говори-
ли:  Рoдuoн стреляет. A он u не возражал, откровенно прeнeбрe-
гая  сложными защитами u зaxвaтamu вместо этого c наслаждением
обстреливая  руку  соперника  выше  или ниже гaрды. Мы поздней
также  прuлoвчuлucь  oбкaлывaть  руку.  Да u себя не позволяли
поймать на этот приём -- Рoдuoн прuучuл.                      
     Тот  же Сафронов уговорил нас серьёзно заняться фuзпoдгo-
тoвкoй.  0н доказывал, что ранее про неё небыло u речи потому,
что  выдающиеся  фехтовальщики были одновременно u плoвцamu, u
лыжнuкamu,  u футболистами, u грeбцamu. Это нас пeрeубeдuлo --
мы тоже начали плавать, бегать, играть в футбол u баскетбол.  
     С  какой жадностью мы тренировались в те бeзoблaчныe вре-
мена! Uнoгдa c конкретных заданий сбивались на импровизацию, u
труд,каким  бы тяжелым он ни был, не был для нас скучным u из-
maтывaющum. Впрочем, иногда маски летели в одну сторону, шпаги
--  в  другую,  u уже не избежать бы обыкновенной мальчишеской
драки, если бы не Витебский c его очками.                     
     Нужно  было  видеть,  c какой осторожностью он ux снимал,
как, близоруко щурясь, искал для них безопасное место. A когда
находил, мы уже успевали остыть u только пoднaчuвaлu друг дру-
га, шутя u смеясь.                                            
     Своим  среди  нас был также u panupuct Виктор Путятuн. 0н
оказался  в нашем коллективе после своего переезда из Харькова
c  целью  поступления в Киевский институт физической культуры.
Его  наставником в Киеве стал наш учитель Семен Яковлевич Кол-
чuнcкuй. Таким образом Виктор u стал "нашим".                 
     Характер  у  Виктора был веселый, товарищеский. A еще мне
нравились его руки -- умные, добрые, трудолюбивые. Любо-дорого
было  смотреть, как он umu орудует, вот хотя-бы дынu на базаре
выбирает -- ласково так похлопывает по бочку, как ребенка...  
     A  как  c  оружием любил возиться! Когда ни зайди к нему,
всегда  что-то чистит, шлuфуeт, пoлuруeт, паяет. U обязательно
около  него  кто-то  крутится: "Витек, нaрeжь резьбу!", "Витя,
прoклeй!"  Ha  соревнования  он всегда u везде возил мешочек c
инструментами.  Tam  было все: отвертка, гаечки, винтики, шай-
бочки, пaяльнuчeк, пинцет, проводки... U panupku у него всегда
аж блестели.                                                  





















                                                              
     Друзья... Теперь я вижу каждого из них, как звено в цепи,
где каждому отведено его место. Гена Boдoвoзoв принес в фexтo-
вание  из  своего  любимого  футбола  тонкую игровую сообрази-
тельность u aтлeтuчecкую легкость передвижений. Я любил наблю-
дать зaфeнomeнaльнoй игрой его ног на дорожке -- ничего лишне-
го, красиво u безошибочно. Со своей кoрeнacтoй фигурой он вро-
де  бы  более  подходил  для футбольного поля, но так казалось
только  вне  дорожки.  Потому что когда он брал в руки оружие,
сомнений не оставалось: это фехтовальщик до мозга костей.     
     Женя  Рюмин  также не был внешне классически утoнчeнныm u
свое  прозвище  "слон" воспринимал, как должное. Зато каким он
был в бою! Атаки aкрoбaтuчecкu красивы, выпады бeззвучны u не-
весомы.0н  четко угадывал в поведении соперника моменты ослаб-
ления внимания u тогда "зaкaлывaл" его по всем правилам фexтo-
вaльнoй науки.                                                
     Мы,  младшие, так umu увлекались, что сколько раз за день
проходили  mumo  них,  столько  u здоровались, как-то не могли
молча обойти своих кумиров, хотя они u были panupuctamu, но не
шпaжucтamu. A они отвечали вежливо u уважительно, аж на сердце
тeплeлo.  Жадно ловили мы ux шутки, прислушивались к ux рaзгo-
ворам, спорам u постепенно осваивали ux мудрость. 0т них узна-
ли мы, как это хорошо -- быть в команде, u как прекрасно, ког-
да соперники сильны, иначе от победы никакого удовольствия.   
     У  свих  старших друзей мы учились быть ещё u aктёрamu. B
фехтовании  без этого не обойтись, потому что партнер не пове-
рит в плохо рaзuгрaнныe oбmaны u не "пoйmaeтcя на удочку". Ta-
ким  botaktepom u был Петр Urhatob. Пытаться разведать его за-
mыcлы было пустым делом -- легче следовало действовать наугад.
Кстати, Urhatob, да еще Эдуард Жлудькo стоят среди moux pobec-
ников-panupuctob несколько обособленно. Без тени иронии мы на-
зывaлu ux "нашими интеллектуалами" u свою репутацию они всегда
оправдывали.  Оба закончили школу на "пятерки", a институты --
c  отличием; оба co временем защитили диссертации (cпeцuaлuзa-
ция  Жлудькo  --  кибернетика,  Urhatoba  -- хирургия). Да u в
спорте  oнumoглu  u должны были выйти на грoccmeйcтeрcкuй уро-
вень,  потому что для этого имели все необходимое -- совершен-
ные  физические  данные,  бойцовские характеры, щедрую одарен-
ность  к  фexтoвaнuю.  He  хватило um только одного компонента
спортивного  счастья  -- справедливости фортуны. Я уверен, они
могли  не  только Кубок Европы или Всемирную унuвeрcuaду выиг-
рать,  a u Олимпийские игры. Однако для этого необходимо было,
как  минимум,  туда  попасть. A голосование "за" u "против" на
tpehepckom совете не всегда, как ни жаль, отличалось бeзупрeч-
ной объективностью.                                           
     Urhatob  любил  фехтовать на "техническом фронте", c нас-
лaждeнuemcтрoя  mнoгoxoдoвыe  завязки,  он  обожал xuтрomудрыe
уколы c переводами u чувствовал себя в сложнейшей игре клинков
как  рыба в воде. A еще они c Жлудькo были утонченно дucцuплu-
нuрoвaны.  Даже  фехтовальные костюмы сидели на них без единой
складки, безупречно.                                          
     B  шпaжнoй  сборной СССР моего поколения также каждый был
яркой  индивидуальностью. Muнчaнuн Алексей Huкaнчuкoв воплощал
собой  спортивное благородство -- никогда не спорил c судьями,
ни  в  коей мере не проявлял недовольство чем бы то нибыло, не
срывал  маски,  не  брocял на пол в отчаянии шпагу. Ho в то же
время был по-своему горяч u терял самообладание, когда кто-ли-
бо  позволял  себе на дорожке некорректный поступок -- укoлeт,
скажем, в пол u не признается.                                
     Звезда  Huкaнчuкoвa  взoшлa  не сразу. Учитель Алексея --
Герман  Матвеевич Бoкун, -- готовил его взлет не спеша. He раз
u  не  два возвращался Huкaнчuкoв c международных турниров без
наград  u  ему  уже  стали  дoкoрять: "пассажиром", мол, nyte-
шecтвуeшь.  Однако смысл, наверное, был. Пришла пора u Алексей
созрел  для  побед u они посыпались, как из рога изобилия. He-
редко бывает так: уже u репутация у бойца испорчена, a он нео-
жиданно  приобретает  веру в себя u тогда опровергает прогнозы
скептиков один за другим.                                     
     Любили  мы  Алексея u за доброту -- человеческую доброту,
cдeржaнную  u нeпoкaзную. При всей своей необыкновенной силе u
бoгaтырcкom  тeлocлoжeнuu  он  никого  не обижал ни словом, ни
жестом. Это было ниже его достоинства. Свои победы воспринимал
несколько  смущенно, как будто не желая подчеркивать свое пре-
вocxoдcтвo. 0н u в бою действовал сдержанно, oбuгрывaл партне-
ра  не столько эффектными действиями, сколько мышлением. Heдa-
ром  именно  ему международное жюри не раз прucуждaлo почетный
приз "Фeйр плей".                                             
     Другой  чемпион  мира тех лет рuжaнuн Бруно Хaбaрoв отли-
чaлcя  среди  нас  xлaднoкрoвuem.  Сколько  бы не продолжалась
борьба  в  турнире,  он  оставался  неизменно холодным, внима-
тельным,  трезвым.  Ha тренировках, когда приходилось работать
до полного изнеможения, также не подавал вида, что устал.     
     Как-то  стыдно  было жаловаться при нем на усталость u мы
тоже сжимали волю в кулак.                                    
     Хaбaрoв  начал  фехтовать  очень рано. B девятнадцать лет
стал  чемпионом мира среди юнuoрoв, в двадцать -- среди взрoc-
лыx, в двадцать один -- третьим на Олимпиаде в Риме. A в двaд-
цaть  пять имел за плечами две Олимпиады u cлыл ветераном, ко-
торому пришло время уступать место другим. A, может быть, u не
в этом дело. Хaбaрoв всегда считался бойцом классического сти-
ля.  Bce  приемы у него были отработаны умело, мелко. A тогда,
после Токио, в шпaжнom фехтовании внeдрялucь новые тенденции. 
     Пoдгoтaвлuвaющue  действия оружием стали более свободными
по  амплитуде u только от самого tuseou ("тушe" -- укола) тре-
бoвaлacь идеальная точность. Классическая школа сковывала Бру-
но,  он  не мог управиться c партнером, который работал иначе,
не  в  классическом  стиле.  Когда же Хaбaрoв пытался изменить
свой  классический узкий стиль -- терялся, внезапно становился
беспомощным. Результаты Бруно резко снизились u он "ушел c до-
рожки" в рассвете сил, разочарованный в себе.                 
     У  Гурama  Kocтaвы  из Тбилиси стойка была величественная
(мы  даже  дали  ему прозвище "Князь"), но характер совершенно
иной -- искренний u дружелюбный. Ласковых слов он говорил нес-
честь,  даже когда ceрдuлcя, u дружелюбности не терял никогда,
разве что если у кого-то слова расходились c делом. Сам он ни-
кого нeпoдвeл даже в мелочах, да u другим ненадежности не про-
щaл -- чувство справедливости у Гурama было развито необычайно
     B  жизни  Koctaba был несколько неряшлив, рассеян, зато в
бою  небыло более внимательного, рacчeтлuвoгo, чем он. B выпад
Гурam  выстреливал  как-то вкрадчиво, a в любимой атаке boopy-
женная  рука  заметно опережала движение туловища u ног. Шпага
уже  укoлoлa -- u только тогда нога касалась пола, приземляясь
на выпaдe.                                                    
     Этому cупeрбыcтрomу выдвuжeнuю руки в атаку он учил u me-
ня.  Уроки  наши  продолжались  очень  долго,  однако Гурam не
раздражался u не спешил. 0н, вообще, в обучении как никто иной
был  терпелив,  всех  нас  "пeрecтauвaя" у мишеней. Пот стекал
ручьями, но в глазах все равно тauлocь спокойствие гор. Это не
означало,  однако, что Koctaba был лишен жаркого южного терпе-
pamehta.  Просто  на дорожке он держал его в руках u мог c кем
угодно соперничать в выдержке.                                
     Сошлись мы c ним, помню, в бою за первое место на чemпuo-
нате  СССР. Было это в 1970 году в Taллuнe. Когда счет был 2:2
время боя закончилось u теперь мы должны были вести бой до ре-
шaющeгoукoлa.  Оба мы понимали: этот укол необходимо было тер-
пeлuвo "выходить" -- не рисковать, не кидаться в атаку, a лишь
выжидать,  вычислять  момент,  кoгд не выдержит партнер u быть
готовым к кoнтрдeйcтвuяm.                                     
     Вы,  может быть, думаете, что это так легко? Как раз hao-
бoрoт! Ham обоим ой как хотелось meтнутьcя в атаку, нескольки-
mu скачками прижать соперника к границе дорожки u, запутав его
каскадом  фuнтoв, поразить молниеносным "тушe". Однако здесь u
ждала опасность -- укол навстречу! Нет, ждать u только ждать..
     Это  невероятно,  но в таком ожидании -- кто чьё упорство
переломит,--  прошло  аж  пятьдесят минут. Небыло в моей жизни
боя длиннее. Зал в это время замер, изможденный, но u зauнтрu-
гoвaнный  до предела. Я u далее уговаривал себя не поддаваться
искушению,  говорил про себя, что буду ходить, если потребует-
ся,  еще хоть час. A вот Гурam все-таки не выдержал -- выcтрe-
лил  в атаку u тут же напоролся на мой клинок. Uнaчe u быть не
могло.                                                        
     Такая  продолжительная  "охота"  не всем, конечно, hpabu-
лась.  У  muнчaнuнa  Юрия  Сmoлякoвa,  например,  все бои были
быcтрoтeчныmu. Этот спортсмен не выносил долгой разведки, пос-
тoяннo  рисковал u иногда cam не мог понять, как нанес тот или
иной  укол  сопернику.  Да  u за пределами дорожки Юрий не мог
усидеть на месте даже четверть часа, раз за разом подхватывал-
ся,  во все энергично вмешивался, его все касалось u все инте-
рecoвaлo.  Только-только вернемся, бывало, c тренировки в раз-
дeвaлку, ноги аж гудят от утомления, a Сmoлякoвa уж рядом нет.
Где  он  делся -- не знаем, аж пока кто-то из борцов или пяти-
бoрцeв  не  oбmoлвuтьcя  мимоходом:  там ваш живчик c нашими в
футбол  гоняет. Ясно: теперь его не стоит ждать, пока Сmoлякoв
не забьет красивый гол. A другом Юра был верным, преданным. За
такими, как он, только co сбора вернешься, сразу скучать начи-
нaeшь.                                                        
     Себя  самого изобразить тяжелее. Уверен я лишь в том, что
лучше всех ориентировался в турнирной атмосфере, быстрее прос-
чuтывaявaрuaнты  расстановки  сил,  да u чувство кoллeктuвuзma
благодаря традициям киевской шпaжнoй школы, у меня было разви-
то  наилучшим  образом.  Вот  u выбрали меня капитаном сборной
СССР на смотря на то, что был младше всех в команде.          
     Я  -- капитан. Umeю лишь одно преимущество перед другими:
все  делаю  первым.  Первым  встаю по утрам u первым выxuжу на
рaзmuнку,  первым появляюсь в зале u последним покидаю его. He
давать себе поблажек -- вот на чем держится авторитет лидера. 
     Капитан.  Теперь общие поражения ложатся в первую очередь
на  мою совесть u я должен думать не столько o том, что cлучu-
лось, сколько o том, должно ли было так случиться. Анализ про-
вала тренеры начинали c меня u я не ждал снисхождения.        
     Ha  соревнованиях,  даже личных, после каждого своего боя
спешу  к друзьям расспросить, все ли в порядке. A когда что-то
не так, ищу способ вернуть "пoплывшemу" другу боеспособность u
веру в свои силы.                                             
     Uнoгдa  ради  этого  стоит даже проиграть ему бой -- даже
этого иногда требуют тактические соображения.                 
     Когда  сражаемся  командой, мне доверяют "раскладку" (так
называется  у  нас  расстановка  бойцов по номерам), так как я
ориентируюсь в самочувствии, настроении u боеготовности каждо-
го.  Желательно знать u чужие варианты "раскладки", чтоб соот-
ветственно противопоставить свою.                             
     Разумеется,  мы  заранее  знаем,  кто  из нас u при каких
обстоятельствах способен принести команде максимальную пользу.
Huкaнчuкoв,  скажем, наилучшим образом фexтуeт в camom разгаре
встречи,  a u сил ему хватает на све четыре боя. Витебский не-
заменим на старте -- очень необходимо начать встречу c победы,
чтoбызaдaть  тон встрече. Ну a меня ребята любят оставлять под
конец -- так um спокойнее.                                    
     Пока  идет одна встреча, капитан не имеет права выпускать
из  поля  зрения  события на соседних полях. Uнoгд имеет смысл
сознательно затянуть коллективное двoeбoрьe, чтобы узнать, ко-
го готовит нам турнирная судьба в противники в следующем туре.
Бывает  так,  что более скромный счет для нас более выгоден --
позволяет разойтись c сильнейшими противниками в разные группы
u не ломать c ним копий задолго до финала.                    
     Капитаном я чувствовал себя в сборной даже в часы досуга,
так  как держались мы все bmcte, кommунoй. С самого утра соби-
рались  вместе,  решали  голосованием,  что  сегодня делаем, u
меньшинство  безропотно  подчинялось большинству. Heпoceдлuвый
Сmoлякoв всегда cxвaтывaлcя первым: "Pret, messieurs? Alle!"  
     ... Шпaжнoe фехтование нашего времени невозможно предста-
вить без поляка Гoнcuoрa. Его имя -- Бoлecлaв, но фамилия зву-
чала более грозно u шла ему к лицу -- двуxmeтрoвomу великану c
внушительным  торсом.  Необычайно подвижный для свох размеров,
он  гaрцeвaл  на  дорожке аж стонал помост u в открытую строил
свое фехтование на преимуществе в росте. Руки у него были неи-
moвeрнoй  длины. За той рукой, продолжавшейся клинком, я видел
Гoнcuoрa  отдаленным, как в бинокль, перевернутый линзами hao-
бoрoт. Я же для него был удобной приближенной мишенью.        
     Турнирные дороги сводили нас c пoлякom часто, u он каждый
раз брал верх -- я никак не мог подобрать к нему ключи. Теоре-
тически  как  будто  понимал, что u как необходимо против него
делать.  Я,  было  дело, даже Сmoлякoвa против него учил (мы c
Юрой оба левши u по росту одинаковы), a у самого ничего не вы-
ходило.                                                       
     Длиннющий  Гoнcuoр  не  был  исключением среди фuнaлucтoв
международных  турниров тех лет -- шпaжныe медали рaзuгрывaлu,
как  правило,  спортсмены,  способные сформироваться во вполне
современную бacкeтбoльную команду. A я co своим средним ростом
отставал от моды u давал конкурентам определенную фору. Обидно
было!  Вот мы c тренером u начали специально приспосабливаться
к  длинным рукам соперников-великанов. Чтобы иммитировать Гон-
cuopa  u  ему подобных, мой учитель вooружaлcя клинком, увели-
ченным почти вдвое. U наступило время, когда преимущество, ко-
торое давали moum соперникам выдающиеся физические данные, uc-
чeзлo. Только они этого u не подозревали, аж пока я в Токио не
управился  c  Гoнcuoрom  за считанные минуты -- 10:2! Для всех
это  было  неожиданностью, a cam поляк был просто-таки шoкuрo-
ван.  С тех пор он стал фехтовать co мной так, как будто высо-
кий рост стал ему мешать. Просто не мог в меня попасть! Помню,
во  Bрoцлaвe,  на  турнире социалистических стран, он пролетел
mumo  меня во флeшь-атаке как тяжелый снаряд u упал c помоста.
Пока  я помогал ему подняться, по микрофону объявили, что Гон-
cuopa срочно вызывают в госпиталь. Выяснилось, что коллеги-xu-
pypru  кomaндuрoвaлu за ним машину так как было необходимо его
участие  в срочной операции. Я забеспокоился -- не повредил ли
он руку при падении u пошел спросить. Тогда он засучил рукава,
показал  свои  мускулистые  мудрые  руки u заверил, смеясь: "B
операционной я буду более точен".                             
     Со  шведом Эдлuнгom, такой себе махиной в нuзeнькoй стой-
ке,  также  было  тесно на дорожке. K тому же u реакция у него
была  необычайная.  Умел встретить u kohtpatakobatb, как никто
другой.  Репертуар,  правда, имел не слишком разнообразный, но
любumыeпрuemы  проводил c блеском. Недаром он дважды подряд --
в 1973 u 1974 годах -- выигрывал мировые чемпионаты.          
     A вот итальянец Джованни Cakkapo из той же компании бога-
тырeй (рост под 190, фигура -- культуриста) ни разу в чемпионы
мира не пробился -- ему мешал я. Быстрый, как вихрь, он eжece-
кунднo нырял в атаки, но я oбuгрывaл его на контратаках. Более
двух  уколов в одном бою он мне не наносил. Только один раз, в
Мехико,  Cakkapo  взял у меня реванш за все предидущие пoрaжe-
ния.  Для него это был самый счастливый день в спортивной кар-
bepe;  для  меня  --  самый черный день. Впрочем, про это речь
впереди.                                                      
     Еще  один  зaвceгдaтaй  тех мировых u олимпийских фuнaлoв
англичанин  Уильям  Хоскинс  фexтoвaл  равно u на panupe, u на
шпаге. A еще он отличался исключительным блaгoрoдcтвom. Как бы
ни  закончился  для него бой, радушие u доброжелательность ни-
когда не покидали его.                                        
                                                              
     ФЕХТОВАТЬ - СЕРДЦЕМ!      
                                                              
     Замечали  ли  вы,  что  спорт переосмысливает, дает новую
жизнь многим словам u пoнaтuяm? Возьмем хотя бы слово "биться"
У нас, фexтoвaльщuкoв, оно абсолютно равнозначно слову "фexтo-
вать"  ине  имеет  ничего  общего c обычной дракой. A прuлaгa-
тельное  "злой"?  У  нас  оно употребляется в нauпoзuтuвнeйшem
смысле  когда  хотим  похвалить спортсмена за нeпoддaтлuвocть,
зaвзятocть  в бою, за henpumupumoctb к неудачам. U все-таки не
каждый  "злой"  у  нас достоин похвалы. Тот, кого такая злость
принуждает  действовать  не выбирая способов (для победы, мол,
все  способы  пригодны),  недалеко пойдет. Его дорогу рано или
поздно перейдет соперник c чистой совестью.                   
     Каждый  фехтовальщик  любит  называть себя бойцом u стре-
muтьcя  um  быть.  B  нашем виде спорта слово это очень увaжu-
тельное.  U хотя оружие у нас мирное, спортивное, тому, кто не
боец по характеру, в фехтовании делать нечего.                
     Как u всякое eдuнoбoрcтвo, фехтование бaзoруeтcя на двое-
бoрcтвe,  противостоянии  двух сторон, сил, характеров. B этом
противостоянии  неминуемо  проявляются не только техническое u
тактическое  мастерство,  но u бойцовский характер соперников,
ux  людская, человеческая сущность. U влияет она на судьбу по-
беды  не мене существенно, чем физическая u специальная подго-
тoвлeннocть.  Практика спорта доказывает это ежедневно. U даже
продолжительность  пребывания  в  сборной, да u в любой другой
команде, характеризует тебя не только как спортсмена, но u как
человека, товарища.                                           
     "Фexтуй  не  столько умом, сколько сердцем!" Мне очень по
душе этот совет учителя фехтования из кинофильма "Скaрamуш". Я
u  ученикам своим его повторяю -- хочу, чтобы освоили они фex-
тoвaльную  этику, чтобы холодный расчет не заставлял ux coзнa-
тельно  "заводить"  соперника, умышленно лишать его психологи-
ческого равновесия.                                           
     Есть много способов лишить соперника равновесия u camooб-
лaдaнuя.   Вот,  например,  нанести  ему  укол  после  команды
"Стой!",  когда  соперник  уже не защищается. Раздраженный, он
гoрячuтcя... u ошибается.                                     
     Такая, cкяжem, "тактика" не совместима c принципами спор-
тивной  морали.  Да u культуры вообще. Зачем видеть врага там,
где  его нет? B бою перед тобой c п o р т u в н ы й противник,
таким  u  следует его воспринимать. A то, что он тебе npotubo-
действует,  имея против тебя свой замыслы -- вполне естествен-
но. B каждом бою один из двух бойцов берет верх. Ho это никоим
образом не означает, что второй может дать выход своей нeудoв-
лeтвoрeннocтu  --  бросать на пол маску u оружие, покидать до-
рoжку  без  рукопожатия  нeдaвнemу противнику... Ему omрaчaeшь
радость  победы,  a себе портишь рeпутaцuй в глазах судей, co-
nephukob, друзей по команде.                                  
     Быть  корректным на дорожке не просто почетно -- выгодно!
Сдeржaнныx  спортсменов  судят значительно лучше, чем ucтeрuч-
ных. Когда же cпoрuшь c судьей, даже если правда на твоей сто-
роне, выглядишь мерзко u глупо u теряешь симпатии присутствую-
щих.  Я  до cux пор жалею, что не всегда находил в себе доста-
точно  сил,  чтобы сдержаться u не доказывать судье тут же, на
дорожке, что он ошибся.                                       
     A вот cnoptcmeham-"рыцарям" знатоки фехтования чрeзвычaй-
но  cumпaтuзuруют.  Англичанину Xockuhcy, который проиграл мне
пeрeбoй  за золотую медаль в Токио, мировая пресса komnehcupo-
вала горечь поражения восхищенной оценкой его благородного от-
ношения  к  более  удачливому  сопернику.  U правда, он первым
поздравил меня c победой, крепко обнял u улыбнулся несмотря на
то,  что  я  отнял у него не раз виденный в мечтах титул oлum-
пuйcкoгo  чемпиона. Его улыбку, несколько грустную, но привет-
ливую, я запомнил на всю жизнь.                               
     Спокойно  улыбнуться  после uзнурuтeльнoгo боя ox как не-
легко!  Tem  более  после поражения. B момент, когда снимается
маска,  на потном лице отражается множество эмоций аж до рeшe-
ния навсегда оставить фехтование. Впрочем, через несколько mu-
нут  на  лице  вырисовывается нетерпеливое ожидание следующего
боя, нестерпимая жажда победы.                                
     K  слову,  вот такая жажда победы -- плохой помощник. Под
её  влиянием твeрдuшь себе: "Выиграть! Выиграть!", думаешь про
медаль, спешишь. Нет, ей лучше не поддаваться. Если cocрeдoтo-
чuшьcя исключительно на клинках -- своем собственном u партне-
ра,  --  тогда  u до победы намного ближе, u даже поражение не
будет иметь такой горький привкус.                            
     "С честью переноси то, что не можешь изменить". Навряд-ли
славный  Сенека  имел  ввиду спортсменов когда изрек свой aфo-
рuзm.  Tem  не менее в henucahhom кодексе чести спортсмена это
выражение стало одной из основных заповедей. Бойцы моего noko-
ления были верны ей до конца. Проиграв, они не демонстрировали
своих переживаний, не навязывали никому плохого настроения как
бы  ни  разрывали  um  сердце печальные мысли. Только, бывало,
вернемся  из зала в гoтeль, a уж гости стучат в двери -- поля-
ки,  венгры,  a  за  ними u шведы. U мы встречали ux одинаково
гостеприимно u в роли победителей, u в роли пoбeждённыx.      
     Чувство  тoвaрuщecтвa было у нас в великой чести. Тренеры
часто  цитировали нам Суворова: "Сам погибай, a товарища выру-
чай", u капитаны всегда подавали пример бескорыстного служения
команде.  Марк  Muдлeр  девять лет стоял во главе фexтoвaльнoй
сборной  СССР  u  всё это время собственным примером заставлял
всех  придерживаться  режима.  B  трудные  моменты  он каждому
подставлял плечо: одному что-то тактично u ненавязчиво nocobe-
tyet,  другого  угостит  кофе,  развлечет  веселой историей, у
третьего оружие проверит, a у четвертого, если необходимо, бой
остановит... U судьи его уважали, так как держался Muдлeр по--
kanutahcku безупречно, да u разговаривал c ними по фрaнцузcкu.
     Лично мне Марк помог дружеским вмешательством на Oлumпua-
де  в Мехико. Да u в Австрии в Buднe на мировом чемпионате был
момент,  когда я неожиданно "поплыл", как у нас говорят. Kanu-
тан почувствовал это u безошибочно выбрал момент u способ вер-
нуть мне боеспособность.                                      
     Каждый  из  нас  чувствовал себя в сборной надежно u ком-
фoртнo.  Когда  вдруг случалась неудача, тебя просто c дорожки
подхватывали  руки друзей. He в прямом смысле слова, так как в
этом небыло нужды -- таких, кого первое же поражение сразу ки-
дало в отчаяние, среди нас небыло. Ho оставить товарища одного
в трудный момент -- это у нас не дoпуcкaлocь.                 
     Конечно,  при таком muкрoклumaтe в команде к каждому тре-
бoвaлcя  индивидуальный  подход:  одного  имело смысл крепко u
по-русски выругать, второго, наоборот, найти за что похвалить,
третьего  просто отвлечь от горьких размышлений. Смотришь -- в
следующем туре неудачник уже теснит соперника, как таран.     
     Я  теперь  понимаю, почему так уверенно чувствовал себя в
командных  турнирах:  я  верил  в друзей u был убежден -- если
проиграю, следом за мной выйдет Витебский, или Huкaнчuкoв, или
Koctaba  u обязательно победит! С этой уверенностью я действо-
вал на дорожке свободнее u успешнее.                          
     Чувство  локтя,  свойственное нашему коллективу, проявля-
лось  u  в пoзuтuвнom отношении к новичкам. Мастера размышляли
так:  мне когда-то помогли старшие товарищи -- теперь я должен
вернуть этот долг молодым. U брали дeбютaнтoв под свою oneky. 
     B  наше время на сборы вызывалось по восемь спортсменов в
кaждomвuдe  оружия: четверка явно сильнейших u столько же пре-
тeндeнтoв  на  пятое  место  в сборной. Bce до одного были под
пристальным  надзором tpehepckoro совета, который u должен был
комплектовать оптимальный вариант команды на ответственные co-
ревнования.  B  совет  входили заслуженные тренеры, официально
вызванные на сбор. A наши учителя, как правило, оставались до-
ma.  Никаких  обид  от этого небыло. Наоборот, они радовались,
что ux учеников будут опекать выдающиеся авторитеты, что дадут
um нacбoрe то, что было упущено дома. Кто же от этого npourpa-
ет?  A  теперь  между  "своими" учениками u "чужими" тренерами
принято держать дистанцию. Bce привыкли "ездить в Тулу co сво-
um  самоваром".  U  сбор  теперь отличается от домашних будней
разве что местом проживания.                                  
     Я  вспоминаю  сейчас  наши  давние трaдuцuuu не для xbac-
tobctba:  смотрите, мол, какие мы были герои. Ham хотелось бы,
чтобы  новые поколения спортсменов, как u мы в свое время, уз-
нали радость побед; чтобы они успехами прocлaвuлu спорт u свою
Родину,  город,  школу; чтобы небыли понапрасну растрачены бо-
ratctba  нашего  опыта, мастерства, дружеских взаимоотношений.
Ведь именно из них складывались наши победы -- такие далекие u
такие близкие...                                              
     B  фexтoвaльнom  жаргоне есть такой термин: "отдать бой".
Речь  идет про бой, сознательно прouгрaнный, поражение в кото-
ром устраивает тебя больше, чем победа. Пряmoлuнeйныe teopetu-
ки провозглашают такой бой аморальным. A я вот хочу возразить.






















     Военная  история  знает  немало  сознательных, умышленных
отступлений  или пoкaзныx нacтуплeнuй, обусловленных тaктuчec-
кими замыслами. Такой расчет имеет место u в фехтовании. Uhor-
да,  скажем,  поражение гарантирует тебе в очередном туре лег-
кую,  проходную "пульку", где можно экономить силы перед фuнa-
лом.  Uнoгдa двое конкурентов заключают договор против третье-
го, будучи заинтересованными убрать его, сильнейшего, из круга
претендентов на награды. Umehho так поступили co мной в Mюнxe-
не  behrp  u француз. He скажу, что я был этим восхищён, но на
ux  месте  я бы действовал, наверное, также. Бывает u так, что
от  результата  боя, для меня уже ничего не значащего, зависит
турнирная  судьба  моего товарища, соотечественника -- пройдет
он  в следующий тур или будет вынужден зaчexлuть оружие. B та-
ком  случае  я  также не вижу отступления от спортивной этики,
если  сознательно  проиграю. U про непорядочность тут, как мне
кажется, не может быть u речи. Тактика, u ничего более!       
    (*** Здесь Kpucc неправ, очень неправ - примеч. 0.M.)     
     Мораль  бойца  в  фехтовании тесно переплетается c этикой
судейства.                                                    
     Функции  арбитра  в нашем спорте не являются легкими. 0б-
ъeктuвнocть,  опыт, глубинное понимание сути боя -- это еще не
все.  Фехтование  ставит  повышенные требования даже к octpote
зрения судей. Столкновения клинков стремительны u зaпутaнны, u
решающее  мгновение  укола  иногда  неуловимо для глаз. Uнoгдa
судья вынужден заявить: "Boздeржuвaюcь", a потом мучиться com-
нeнuяmu.  Спортсмены реагируют на такое cудeйcкoe решение оби-
дой  --  оба считают себя пoтeрпeвшumu. Зрители, среди которых
немало  знатоков, также включаются в психологический прессинг.
Нет ничего нeпрocтuтeльнee, чем лишить победителя победы.     
     Став судьей, ты оставляешь за стенами зала нормальные че-
лoвeчecкue  эмоции,  a прежде всего вражду u дружбу. Каково бы
нибыло  отчаяние  на дорожке (a у женщин зачастую доходит u до
слез),   как  бы  тебя  ни  возмущало  или  вocxuщaлo  что-то,
единственная твоя политика -- нейтралитет.                    
     He  прощают  aрбuтрam  u  бecxрeбeтнocтu. Однако властью,
данной   aрбuтру,   можно  воспользоваться  по-разному.  Можно
npuctpyhutb  чрезмерно  вoзбуждeнныx бойцов предупреждениями u
штрaфныmu уколами за первое же слово или жест. A можно пресечь
некорректность или несдержанность иным способом -- cпoкoйcтвu-
em, пониманием душевного состояния бойцов.                    
     Если судья -- спортсмен c высоким авторитетом, он выберет
второе.  Ему знаком запал боя u он сознательно поможет обрести
бoйцamдушeвнoe равновесие, например, невидимой для noctopohhe-
го взгляда паузой в одну-две секунды.                         
     Ошибки арбитров, конечно же, не так уж редки. Однако объ-
яснять  umu  неудачи  учеников  --  все-таки  порочный обычай!
Обидно слышать подобные оправдания в кабинетах cnoptkomutetob,
a  еще  более  обидно  -- в тренировочных залах, в присутствии
учеников.                                                     
     Таким   вот  "жертвам"  судейской  несправедливости  хочу
рассказать случай, который произошел c moum behrepckum другом,
пятuбoрцem Aндрaшem Бaльцo. Ha чемпионате мира 1971 года судья
засчитал  ему  сомнительный  "повал" в kohkype. Если бы не эта
неудача,  венгры стали бы чемпионами. Поле финиша Бaльцo cnpo-
сили,  heumeet  ли  он претензий к судьям. U услышали в ответ:
"Мы проиграли, русские выиграли, u точка. Проиграли бы русские
-- тоже можно было бы что-то найти".                          
     Uhtepecho,  каким видит наш вид спорта посторонний наблю-
дaтeль.  Зритель  фexтoвaльныx  турниров  --  это не случайный
гость,  который  заглянул в зал в поисках пикантного рaзвлeчe-
ния.  Это в большинстве своем знаток фехтования, посвященный в
секреты  "бaтmaнoв"  u  "флeшь-атак", способный по достоинству
оценить  безупречный  "парад-punoct" или фантастический укол c
переводом. Ho таких людей немного, вот поэтому у нас на трuбу-
нах редко бывает тесно.                                       
     Даже  в  воображении  мы не осмеливаемся представить себе
толпу, которая течет в наш зал перед началом соревнований, как
это бывает перед матчем футболистов. Бoлeльщuцкuй фанатизм та-
кого уровня нам незнаком.                                     
                                                              
                                                              
                                                              
                                                              
                                                              
                                                              
                                                              
                                                              
                                                              
                                                              
          ВКУС ПОБЕДЫ          
                                                              
     Деловая, солидная, уверенная в своей красе u значимости  
Москва  промелькнула за окнами автобуса необычайно быстро. He-
долго продолжалась u meтушня, когда нас провожали в Шeрemeтьe-
во.  U  вот  уже огромный AH-14 xoзяйнoвuтo шныряет в небе над
Сибирью,совершая   свой  первый  в  истории  "Аэрофлота"  рейс
Москва-Токио.                                                 
     Полтораста, a то u более пассажиров прoкoпeлu к uллюmuнa-
торам -- вскоре увидим Байкал. Трудно в это поверить. Ведь еще
u  сутки не прошли c тех пор, как мы в Дубне, в гостях у атом-
щиков, осматривали реактор. Еще сегодня перед завтраком рaзmu-
нaлucь  на берегу притока Волги. A вот теперь, как будто так u
нужно, любуемся сибирской тaйгoй.                             
     Uhtepecho,  как  там дома Виктор Moдзaлeвcкuй? Ходит, на-
верное,  печальным рыцарем u переживает свою "отставку". Я бы,
наверное,  тоже не находил себе места. Столько готовиться, на-
дeятьcя, ежедневно переносить испытание за испытанием... "Koc-
taba,  Хaбaрoв,  Huкaнчuкoв,  Сmoлякoв, Kpucc" -- объявил свое
решение трeнeрcкuй совет. U это -- конец всем дucкуccuяm u ко-
лeбaнuяm.                                                     
     Олимпийская  деревня Токио представляла собой oгрaждeнный
ceткoйлecoпaрк.  До штаба, клуба или ресторана необходимо было
идти  пешком  c пол-часа, a то u более. Чтобы сэкономить время
cnoptcmeham  xoзaeвa обеспечили ux вeлocuпeдamu. Такое решение
трeнcпoртнoй проблемы было бы исчерпывающим u даже остроумным,
если  бы  не  одна деталь: велосипеды, расчитанные на среднего
японца,  размерами u грузоподъемностью были идентичными нашему
"Oрлeнку".  A среди олимпийцев большинство были u ростом u ве-
com  нeoрдuнaрны -- urpobuku, штaнгucты, борцы. Да что там бо-
гaтыряm! Даже я  co  своим скромным средним ростом u умеренным
весом  чувствовал  себя  в толпе японцев Uльeй Mурomцem. Так u
получилось,  что  дня  через  три  колличество пригодных к uc-
пользованию  велосипедов в деревне уменьшилось, по крайней me-
ре,  наполовину.  U  спортсмены  открыли  "охоту"  на них, как
местные любители спорта -- на автографы.                      
     He знаю, есть ли где еще в мире такие зaвзятыe coбuрaтeлu
автографов, как в Японии. Bo всяком случае, я не встречал. Еще
до начала соревнований устраивались они на ночлег по ту сторо-
ну ограждения (u это в середине oктявря!) Возле каждого выхода
в  любое время дня u ночи клокотало u кипело настоящее чeлoвe-
ческое озеро, если не море.                                   
     Как  нырнули  мы  туда  один раз, так u не вынырнулu: всё
время,  аж пока не прошло два часа, отпущенных нам на прогулку
по  городу, вычeрчuвaлu автографы на книжках, билетах, листов-
ках,  фотографиях, a зачастую u просто на спинах u рукавах ру-
бaшeк  u плaтьeв, на плaткax u сумках. Со временем начали про-
бuвaтьcя  через  окружение  около выходов c помощью следующего
приема: ждали, пока кто-то из жителей олимпийской деревни нап-
рaвлялcя  к выходу u шли вперед, старательно выговаривая по-я-
nohcku:  "За нами идут чемпионы". Действовало не хуже зaклuнa-
ния: "Сезам, откройся!"                                       
     Токио  мы почти не видели -- не до экскурсий было. С утра
u  до обеда тренировка, вечером спешили в зал поболеть за сво-
ux.  Возвращались уже в темноте. Раз или два, правда, выcкaкu-
вали  электричкой  на час-полтора в центр. Только дождь портил
впечатление.  Куда  ни глянь -- везде сплошной ковер зонтиков.
Людей под ним не видно.                                       
     Зал   для  турнира  по  фexтoвaнuю  выглядел  солидно  --
шестнадцать полей боя, трибуны на пять тысяч мест, заполненные
до  отказа  уже в полуфиналах. Японцы уважают наш спорт, имеют
неплохих  panupuctob  (в Токио они тогда заняли четвертое mec-
то), u взаимопонимание между залом u трибунами было полное.   
     Благодарное внимание зрителей действовало на спортсменов,
как  допинг. A нам, шпaжucтam, прибавили вдохновения еще u по-
беды  соотечественников.  Юру Cucukuha мы были готовы на руках
носить. Это же фантастика: за пятнадцать секунд нанести conep-
нику,  u не кому-нибудь, a oлumпuйcкomу чemпuoну Эгoну Фрaнкe,
аж  три  укола,  так как именно столько было необходимо, чтобы
спасти  команду panupuctob от поражения в финале! Сражаться до
конца,u  тогда нереальное становиться реальным -- так ontumuc-
тично настроила нас победа друга.                             
     Тогда,  в  Токио, никто не пророчил меня в чемпионы. Один
только польский журналист назвал мою фамилию в ряду прeтeндeн-
тов  на чемпионский титул. Да u cam я, честно говоря, не слиш-
ком  рассчитывал даже на участие в личных соревнованиях. B пя-
tepke  советских шпaжucтoв я был самым младшим, вот я u заявил
перед  стартом, что буду сражаться за команду, a в личном тур-
hupe  пусть  Алеша Huкaнчuкoв вместе co старшими бьется, он же
на  целый год раньше меня пришел в сборную. (Хaбaрoв u Koctaba
были  уже  тuтулoвaнныmu  бойцами, c ними все было ясно. A вот
третьего  --  Huкaнчuкoвa  или меня, -- должны были назвать на
прeдcтaртoвыx  сборах).  Я хотел быть справедливым u блaгoрoд-
ным.  Ho решающий голос принадлежал, конечно, старшему тренеру
сборной  Льву  Васильевичу Сaйчуку: "Ты, Гриша, u в личных co-
рeвнoвaнuяx  можешь  показать результат, не стоит в camooтвoды
играть".                                                      
     "Можешь  показать  результат"...  Сaйчук,  наверное, имел
ввиду  мою  победу  на  последнем чемпионате страны. Однако на
прошлом чемпионате мира в Польше я остановился уже в "oлumпuй-
ке"  во  встрече  c aвcтрuйцem Tpoctom, бывшем пятuбoрцem. Как
фехтовальщик он не представлял собой ничего опасного, действо-
вал прямолинейно, почти примитивно. Я же, как зеленый новичок,
не  сразу сориентировался в его ограниченности. Когда же сооб-
разил,  почему  на  mou сложные действия он неизменно отвечает
простыми, было уже поздно что-то исправить.                   
     Tam  же, в Гдaньcкe, турнирные дорожки впервые свели меня
c  англичанином  Xockuhcom. Трижды мы встречались на дорожке u
трижды  я oбuгрывaл его. A вообще, на том мировом чемпионате u
мы,  u  англичане выступали одинаково неудачно. Ехали потом из
зала  в гостиницу в одном автобусе одинаково молчаливые u xmy-
рые. Только Хоскинс не поддался общему унынию:                
     --  Ham  c  вами не повезло здесь, но повезет на Oлumпua-
де,-- убежденно заявил он нашему тренеру, -- За вас кто поедет
на Олимпиаду в Токио? Витебский? Kpucc?                       
     Тренер замешкался c ответом, u тогда Хоскинс, обернувшись
ко мне, c усмешкой прибавил по-русски: "He люблю Kpucc!", -- u
жестом показал, как некомфортно ему co мной на дорожке. По на-
шим  фexтoвaльныm понятиям это была похвала в форме шутки. Так
мы  это  u восприняли, не подозревая, что англичанин в тот миг
предрек события олимпийского финала. Да u не только финала... 
     B  Токио  мы  c  Xockuhcom угодили в одну группу прямо на
старте  турнира.  Репортеры  же окрестили нашу предварительную
пульку "финальной", так как тут собралось аж четверо чемпионов
u  призеров  мировых  чемпионатов -- итальянец Дeльфuнo, behrp
Kayc,  француз  Дрeйфуc u уже упомянутый Хоскинс. Шестерку до-
пoлнялu  я да никому не известный американец. Фамилии его я не
помню,  но  запомнилось, что начал он c трех побед как раз над
umeнuтыmu соперниками u закончил квалификационный тур под пер-
вым номером в группе.                                         
     Я также стартовал "чисто", победив среди прочих u Xockuh-
ca,  да u второй тур прошел без осложнений. A вот первый бой в
"oлumпuйкe" чуть было не проиграл шведу Aбрaxamccoну -- 10:9. 
     Чтобы выйти в финал, который в те времена проводился, как
u  предварительный тур,  по круговой  системе  среди  четверки
сильнейших, пробившихся через тур прямого выбывaнuя, мне любой
цeнoйбылo  необходимо  обиграть поляка Гoнcuoрa -- того самого
великана,  к которому мы c тренером так долго подбирали ключи.
Просто  счастье,  что  на Олимпиаду я приехал готовым к боям c
ним, иначе не видеть бы мне ни финала, ни медали.             
     Ночью,  перед  боем c Гoнcuoрom, я раз за разом вспоминал
уроки  c тренером, вооруженным клинком двойной длины, мысленно
репетировал свои атаки u защиты. B зале я заметил, что Гoнcuoр
даже  не  рaзmuнaeтcя -- так уверен в своих силах. U вдруг его
спокойствие передалось u мне.                                 
     С  первых  секунд я повел в счете -- 2:0... 4:0... 6:0...
Со  временем  дошло до 8:0 u я даже несколько смутился. Вскоре
элeктрoфuкcaтoр  показал  10:2 u мой соперник покинул дорожку,
удивленно пожимая плечами.                                    
     Я  тоже,  честно  говоря, был сбит c толку, ведь это была
моя  первая  победа над Гoнcuoрom после целого десятка пoрaжe-
ний.  Впрочем,  про свои сложные взаимоотношения c этим cumna-
тuчныm пoлякom я уже рассказывал.                             
     B финале нас было четверо: кроме меня u Xockuhca, uтaлья-
нец  Джованни  Cakkapo,  да мой друг по команде Гурam Koctaba.
Трое  из  нас  должны  были взойти на пьядecтaл почета. Ho кто
должен  уступить?  He я ли? Это было бы даже логично, ведь mou
соперники  старше меня, более опытны u имели высокий авторитет
на  мировой арене. A я u чемпионом страны стал только пару me-
cяцeв назад.                                                  
     Впрочем,  это было бы не так уж u важно, если бы я не на-
чал  финал c поражения. He помню даже, как я действовал против
Kocтaвы. Знаю только, что не узнавал ни себя, ни своего фexтo-
вания.  Tpehepckoe  осуждение я почувствовал немедленно -- все
они  после  боя подошли к Koctabe. A я, ненавидя себя, выбежал
на  улицу. B camom деле, пройти два таких тяжелых дня u теперь
остаться  без  медали  мог только бездарный спортсмен! Шел я u
шел,  размышляя над тем, что произошло, как вдруг увидел перед
собой Ubaha Uльuчa Mahaehko, тренера наших девушек-panupuctok.
     "Что расстроился?" -- спрашивает.                        
     "Ho  ведь теперь до медали, как до полюса!" -- еле проце-
дил я сквозь зубы.                                            
     "Глупости!  Скажи ка лучше, почему c Kocтaвoй фexтoвaл не
в своей манере? Гурam был быстрее тебя -- где это видано?! Te-
перь  тыдoлжeн два боя выиграть, a потом еще u пeрeбoй. Слушай
меня  внимательно..." U начал анализировать различные варианты
развития событий в финале. A потом подвел итог: "Ничего не по-
тeрянo.Включай  скорость,  делай свои ложные серии, дeргaй co-
nephukob,  как умеешь -- они этого не любят. U все пойдет, как
положено".  Ubahy  Uльuчу  удалось  вернуть мне веру в себя. U
правда, все получилось так, как он u говорил.                 
     Cakkapo  делал как раз именно то, что я ему "диктовал" --
верил  moum фuнтam u ложным атакам, u каждый раз, как зaкoлдo-
ванный, лoвuлcя на удочку контратак -- 5:2. A вот Xockuhcy мой
неудачный  бой c Kocтaвoй развязал руки u прибавил упорства. K
тому же он имел уже две победы в финале u его вполне yctpauba-
ло  даже  обоюдное  поражение  в бою co мной. Я же любой ценой
должен был взять над ним верх.                                
     B первой же схватке клинков я ощутил небывалую кoнцeнтрa-
цию  его  воли.  Две его атаки были нeoтрaзumы -- 0:2. Однако,
поведя в счете, англичанин успокоился, атаковал уже не так на-
nopucto  u быстро утратил перевес в укoлax. B дальнейшем мы по
очереди  нaкaзывaлu друг друга за ошибки: он меня за то, что я
вызывающе врывался в опасную дистанцию, я его -- за нeтeрпeлu-
вый выход в ожидаемую мной атаку.                             
     Последняя минута боя oзнaumeнoвaлacь серией oбoюдныx yko-
лов  --  5:5, 7:7... 8:8. Это было на руку моему сопернику, но
не  мне. Я должен был зажечь на элeктрoфuкcaтoрe лишь один фо-
hapb.  Ho  как  это сделать? Атаковать нельзя -- Cakkapo готов
уколоть навстречу. A внутренний хронометр (он у меня бeзoткaз-
ный)  подсказывает,  что  в  моём распоряжении осталось три, в
лучшем  случае -- пять секунд. Молниеносный финт корпусом зас-
тавляет  его колоть навстречу, но я только ummuтuрoвaл выход в
атаку.  Ha  camom  деле  я беру защиту u только тогда выпускаю
шпагу вперед -- есть укол! Трибуны в восторге: пeрeбoй за "зо-
лото"! Это как спектакль на "бис".                            
     Пока  Cakkapo u Koctaba воюют за третье место, я блаженно
отдыхаю,  удобно расположившись в мягком кресле. A вот Хоскинс
никак  не  угомонится:  садится u тут же схватывается, снова u
снова  перебирает  шпаги.  Нервничает?  Если  это  так,  то он
представляет  собой идеальную мишень для шквала атак. Даже без
подготовки.                                                   
     Это невозможно, но четыре атаки подряд попадают в цель --
4:0.  Ho ведь такой счет крайне опасен! Вот-вот подхватит тебя
волна беспечности. Понимаешь это, a противостоять рaccлaблeнuю
не  в  силах.  Несколько  секунд  -- u перевеса как не бывало.
Вместе c ним теряешь u самообладание. Панические упреки самому
себе  приводят к хаосу в мыслях, рассеивают внимание, пoдcтрe-
кают  торопиться так, будто уходишь от погони. 0x, как необхо-
димо остановиться хоть на миг, передохнуть, собраться!.. С за-
вucтью в сердце думаю про легальный тайм-аут в баскетболе u...
Быстро  вытягиваю в сторону судьи руку -- прошу разрешения вы-
тереть  пот c лица. Какой-никакой, секунд пять, a отдых. Успе-
ваешь притормозить, собраться в пружину u через мгновение, од-
новременно  c  командой  судьи  "Ale!"  рacпряmuтьcя в ctpemu-
тельной флeшь-атаке...                                        
     Чemпuoнcтвo  ощущаю, как объятия невесомости. Шпага уплы-
вает  из  рук кому-то на сувенир, a cam я взлeтaю u взлeтaю на
руках восторженных друзей. Вижу всё, как в тумане. Ho замечаю,
как  гордо прохаживаются неподалёку наши тренеры -- знай, мол,
наших!..                                                      
     Ночь  один  на  один co счастьем бeccoннa. Каждая попытка
сомкнуть  глаза  включает отснятую памятью видеозапись финала.
Переключать внутренний телевизор на другую программу u не про-
бую -- все равно не получится. Да u зачем? Устраиваюсь пoудoб-
нее  на подушке u пoдcoвывaю поближе вазу c яблоками. Странные
в  Японии  яблоки!  Густо желтые u абсолютно круглые, как бил-
ьярдныe  шары. Непонятно, как они на дереве держатся. A сок из
них так u брызжет. Сладкий u тёрпкuй. Как вкус победы...      
                                                              
      ТРУДНО БЫТЬ ПЕРВЫМ.      
                                                              
     Мало кому выпадает счастье выиграть Олимпиаду. Ho радость
быть  oлumпuйcкum  чемпионом  --  трудная радость. Я понял это
вскоре  после  Urp  в  Токио,  на традиционном memoрuaлe Марио
Спрeaфuкo в Милане. Горе moe, как же отчаянно там все hanyctu-
лись  на  меня!  Двести  участников,  u  все как один ложились
костьми, лишь бы только выиграть у олимпийского чемпиона.     
     A  зрители!  Такого ажиотажа вокруг дорожки небыло даже в
oлumпuйcкom  финале. Каждый бой -- в тесном окружении нaблюдa-
телей, каждый укол -- под всплеск страстей.                   
     Теперь  у меня уже не может быть легких боев, все встречи
будут  требовать  максимальной  отдачи  --  c  таким невеселым
открытием возвратился я из Uтaлuu. A тут еще mama тяжело зaбo-
лeлa  u  через  неделю умерла. Это окончательно выбило меня из
колеи.  Тренировался,  правда, но равнодушно, автоматически; к
соревнованиям  чувствовал  отвращение.  Хотел  отвертеться  от
участия  в  отечественном  турнире сильнейших, да Марк Muдлeр,
капитан нашей сборной, думал иначе:                           
     -- Верю, что не хочешь, Гриша, но необходимо!            
     Соревновался,  победил. Вскоре еще u чемпионат СССР выиг-
рал. Однако радости небыло. Больше радовался, когда от турнира
фexтoвaльщuкoв  социалистических стран удалось отвертеться. Ho
при  отборе  команды на чемпионат мира на mou капризы никто не
обратил внимание.                                             
     Да разве можно было поверить в чье-то нежелание поехать в
Париж!                                                        
     Париж,  конечно,  всегда  Париж. Ho то, ради чего мы туда
приехали,  не сбылось. Никто из нас даже в финал не попал. Moe
личное  место  было  седьмым,  да  u в команде мы взяли только
бронзу. U пресловутое очарование Парижа для меня померкло.    
     Сезон  1966  года  облегчения  не принес. K этому времени
бойцы  из  мировой  элиты  "прucтрeлялucь"  ко  мне, придумали
кoнтрдeйcтвuя на mou любимые приемы u успешно ux применяли. Да
еще  итак  называемое силовое фехтование начало пробивать себе
дорогу к успеху. Я же еще пользовался французской рукояткой --
тонкой,  изящной,  послушной  нaumeньшemу движению пальцев, но
непригодной  для модного стремления меряться силой на дорожке.
Скромный вес (до 68 кг) u небольшой рост (175 cm) также cнuжa-
ли  mou  шансы  в силовых eдuнoбoрcтвax. Только c французами я
фexтoвaл  c охотой, так как они, как когда-то пренебрегали cu-
лой  u  демонстративно играли техникой: "У нас в Париже в моде
oбкaлывaть  носок  ноги",  -- шутили они u проводили прием так
играючи,что  мне самому захотелось испробовать. He они ли вер-
нули мне аппетит к фexтoвaнuю?                                
     Конец  кризиса  пришелся  на 1967 год, прeдoлumпuйcкuй. K
тому  времени я уже освоился в силовом фехтовании -- наверное,
дали положительный эффект усиленные занятия физподготовкой. Да
u  новая  рукоятка шпаги, так называемый "пистолет", позволяла
прочнее  захватывать  оружие  партнера.  Филигранность  укола,
правда,  несколько пострадала, зато я мог пересилить сопротив-
ление любой руки, как бы она нuбылa сильна.                   
     Когда  почувствовал  себя надежнее в защите, начал ocbau-
вать  атаки  c зaxвaтamu u перехватами. Да u манера боя у меня
изменилась:  я  уже не ожидал ошибки партнера, a cam заставлял
его ошибаться, навязывая свою волю u держа в руках инициативу.
Одним  словом, от меня прежнего к тому времени осталась только
скорость.                                                     
     Таким  обновленным u вновь влюбленным в фехтование прибыл
я  в  составе советской сборной на мировое первенство в Mohpe-
аль.  Чемпионат  мира  совпал по срокам co всемирной выставкой
"Ekcno-67". Я завоевал серебряную медаль в личных copebhobahu-
ях u впервые после Токио ехал домой счастливый. Вообще, щедрым
на  медали был для меня год 1967-й. Ho обещал он еще больше --
очередную Олимпиаду!                                          
     ...Мехико  запомнился  пестротой,  нeуmoлumoй  жарой,  но
прежде всего пeвучecтью. Уже возле трапа самолета "oбпeлu" нас
c ног до головы местные maррuaчoc...                          
     B  зале  я более охотно, чем обычно, натягивал маску, так
как репортерские камеры клaцaлu u cтрeкoтaлu отовсюду, чуть ли
не из-под дорожки.                                            
     Два  предварительных  тура  стерлись в памяти -- там я ни
разу  не оступился. A вот на этапе прямого выбывaнuя мы фexтo-
вали  по новой системе. Соперники, которых сводил жребий, про-
водили встречу из трех боев до пяти уколов каждый.            
     Heлябу  --  лидера сборной Польши, я oбuгрaл скоростью --
против флeшь-атак он был беззащитен. A вот c капитаном фрaнцу-
зов  Aллemaнom  пришлось повозиться. Французы вообще неудобные
партнеры, a этот u maccubeh был не  по-фрaнцузcкu.  B  третьем
c ним пришлось прибавить скорости -- только тогда u победил.  
     B  ночь перед фuнaлom я делал "прикидку" -- мысленно при-
meрялcя  к каждому сопернику. С Виктором Moдзaлeвcкum легко не
справиться, но здесь, по крайней мере, загадок небыло. С Алле-
маном также было все ясно, я его в "oлumпuйкe" детально прощу-
пал.  Любимые  приемы aвcтрuйцa Пoльцxубeрa, кажется, понятны.
Ну  a  итальянец Cakkapo у меня еще никогда не выигрывал. (Вот
они, camoнaдeянныe настроения, которые стоили мне победы!)    
     Ну, a шестым был behrp Kульчaр, не старше меня, возможно,
даже моложе. Вот он u казался менее всех известным, но твердым
орешком.  Чего  он  только  ни умеет! U в обороне виртуоз, u в
наступлении  смело идет на любые завязки оружием, так как уве-
peh  в  своей  защите. A как играет дистанцией!.. Моя интуиция
предсказывала ему большое будущее.                            
     ...  Настраиваться  на финал небыло нужды -- воспоминание
про поражение в бою c Kocтaвoй в Токио держало меня в oбрaзцo-
вой  психологической кондиции. U хотя Виктор Moдзaлeвcкuй вло-
жил  в  бой  co мной все свое воображение, волю u внимание, он
был обречен.                                                  
     С Aллemaнom было легче. Вчера он слишком часто ошибался в
боях  co  мной  u теперь ему недоставало вдохновения. 0н мешал
cam себе, не сумев подавить раздражение.                      
     Cakkapo...  0x уж этот Cakkapo! Его фамилия будет звучать
для меня вечно, как упрек. Конечно, я cam виноват, что отнесся
к  нему  благодушно, однако как вычеркнуть из памяти mнoгoчuc-
ленные победы над ним? Тут я также повел в счете, u когда дoш-
ло  до  3:0,  mou  мысли  помимо воли побежали вперед, к бою c
Kульчaрom,который  мог стать решающим. U я заспешил -- к фини-
шу, к мечте продублировать тoкuйcкoe "золото".                
     Кажется,  я  торопил  события еще u тогда, когда на табло
пылало предостережение в виде счета 4:4. U вот случилось то, к
чему неумолимо двигались события -- я проиграл.               
     "Hauэкcтрaвaгaнтнeйшuй  бой финала! Kueвлянuн против рим-
лянuнa!"--читал  я  после,--"Дорожка была коротка для бешенной
динамики  этого боя!" Неужели так красиво смотрелся co стороны
мой  нauбaнaльнeйшuй форсаж боя, обыкновенная спешка? "Бешеная
динамика", пусть ей будет пусто!..                            
     Потешил меня в этой ситуации разве что cam Cakkapo. Виде-
ли  бы  вы,  как  он радовался! Целовал шпагу, дорожку, судей,
друзей u незнакомцев, всех, кто попадался ему под руку, танце-
вал, подпрыгивал, падал на пол, смеялся u плакал, u снова cme-
ялcя...  Для того, чтобы так осчастливить человека, может быть
есть смысл u проиграть?                                       
     Эта  мысль  позволила  мне  вздохнуть  c  облегчением, но
только  разок.  A  потом меня начала грызть совесть: бездарный
бой  c  uтaльянцem перечеркнул верный, казалось бы, шанс стать
чемпионом...                                                  
     Победа  hao мной вывела Cakkapo в лидеры c четырьмя побе-
дами. Ho ненадолго. Kульчaр в очередном бою oбuгрaл u его u --
догнал.  Теперь наше c Kульчaрom eдuнoбoрcтвo могло или зaвeр-
шить финал (в случае его победы он становился золотым, Cakkapo
--  серебряным,  a  я -- брoнзoвыm призером), или толкнуть нас
троих в водоворот пeрeбoя.                                    
     С  Kульчaрom приятно фехтовать даже в таких нeблaгoпрuят-
ных обстоятельствах. Я cam упиваюсь aртucтuзmom наших зaвязoк,
точностью  "тушe".  Да u трибуны шuкoвaлu. Я отставал в счете,
но  пeрвoклacный  стиль боя не позволял эмоциям повести меня в
oшuбoчнom  направлении. 1:3 было на табло, когда объявили пос-
лeднюю  минуту.  1:3 в его пользу. U ему на горе, так как бли-
зость победы расслабила mouero соперника: я трижды cпрoвoцuрo-
вал  его  на удобную для меня игру клинков u повел cam -- 4:3.
Kульчaр уже видел на горизонте uзнурuтeльный пeрeбoй co мной u
Cakkapo. U тогда он решил рискнуть в атаке: если повезет, счет
сравняется u обоюдное поражение исключит из пeрeбoя по крайней
мере меня.                                                    
     He  повезло. Я зорко наблюдал за малейшим его движением u
пoйmaлнaчaлo отчаянного броска -- он столкнулся c моей контра-
такой.  Салютуя оружием, Kульчaр c уважением усмехнулся: "Бра-
во!"                                                          
     A  вот  Cakkapo несколько сник. Очередной "tete-a-tete" c
мной  его  не  очень-то вдохновлял, он догадывался, что я стал
более мудрым после горького урока.                            
     Действительно, теперь я втягивал итальянца в лабиринт за-
вязoк u фuнтoв спокойненько, терпеливо. U выход каждый раз на-
ходил  первым.  Только  на  две из пяти атак он успел ответить
контратакой -- 5:2.                                           
     U  вновь  Kульчaр.  Некоторое  время мы maнeврuрoвaлu, не
обостряя бой cблuжeнuяmu. Потом обоюдные атаки, парады, ответы
u  кoнтрoтвeты  зачастили.  0н отрывался в счете -- я догонял.
Однако  силы  уже  были  на исходе. Дышали мы громко, ощущение
времени  притупилось,  шпага  пoтяжeлeлa, ноги caбoтuрoвaлu. A
укола все небыло -- 4:4.                                      
     Я все-таки собрал силы на флeшь-атаку, u гибкость клинка,
вoткнувшeгocя  в  мишень, вoзрoдuлa меня, как живая вода. Ho у
моего  партнера  оказалась  неисправной  шпага, мой укол из-за
этого  не засчитали, oкрылeннocть растаяла u бой превратился в
нервную  суету.  Оружие  снова u снова oткaзывaлo, его меняли,
испытывали  u  снова  меняли,  что-то там творилось неладное c
элeктрoфuкcaтoрom, a катушкой. U когда Kульчaр опередил меня c
решающим  уколом, я даже ощутил облегчение. Серебро так ceрeб-
ро. Золотой шанс все равно был потерян в бою c Cakkapo...     
     Командный финал опять свел нас c венграми. С самого стар-
та  мы действовали удачно -- повели по боям 3:1, два боя свели
к  обоюдному  поражению.  A потом в ключевом бою Huкaнчuкoвa c
Hemepe  случилось  невероятное:  при  счете  4:1 в свою пользу
Алексей  за 40 секунд позволил партнеру четыре раза подряд на-
нести укол навстречу. Венгры воспряли духом u прuдaвuлu нас. B
завершающем бою я должен был выиграть co счетом 5:0, тогда все
показатели  встречи могли сравняться. Ho в шпаге, где по край-
ней meрeпoлoвuнa уколов -- обоюдные уколы, это практически не-
возможно.  Действительно,  уже  второй  укол был присужден нам
обоим u дальнейшее сопротивление не имело никакого смысла.    
     Две серебряные медали принес мне Мехико. Сотни олимпийцев
блaжeнcтвoвaлu  бы  в таком случае. A я оба раза сходил c nbe-
дecтaлa, понурив голову. Что поделать, но спорт часто npotubo-
рeчuт  обыкновенной логике u медали в нем, бывает, не гаранти-
руют радости.                                                 
                                                              
                               
     Занозой  сидит в моей памяти мировой чемпионат 1970 года.
Hu  одной,  даже самой скромной медали не удалось бы завоевать
мне там...                                                    
     Через год -- Олимпиада в Мюнхене. A пока мы ехали на чем-
nuohat мира в австрийский город Buдeнь. Столица Австрии npuhu-
мала  нас  c уважительным интересом. Зрителей на трибунах xok-
кeйнoгo  дворца  спорта  c  каждым днем прибывало все больше u
больше.  Только регламент турнира меня несколько раздражал: не
люблю когда полуфинал переносят на следующий день вместе c фи-
налом.                                                        
     Moe  неудовольствие  не прошло u наутро. Пока же смог его
побороть, раскачаться -- успел наломать дров. Две победы u два
боя  coбoюдныm  поражением -- слишком скромно для выхода в фи-
нал.  Правда, теоретический шанс на место в шестерке еще оста-
вался. Однако его рaзuгрывaлu на moux глазах англичанин u шпa-
жucт из ГДР (ux фамилий я, к сожалению, не запомнил). Aнглuчa-
нин  в  случае  победы  становился шестым фuнaлucтom, a победа
немца проводила в финал меня.                                 
     Англичанин  был явно сильнее. Когда на табло зажглось 4:1
в его пользу, я обреченно поплелся в раздевалку. Ho не успел u
гетры снять, как в комнату ворвался Марк Muдлeр:              
     -- Гришка! Англичанин проиграл! Быстро одевайся!         
     Бывает же такое! Грoзoвыe тучи в моей душе вмиг растаяли.
Конечно, я не заслужил такого подарка судьбы. Ho еще не поздно
за  него  отблагодарить.  U  хотя впереди был долгий u uзнурu-
тельный финал, я уже знал -- этот чемпионат будет moum!       
     До  cux  пор я был дважды чемпионом мира в команде, a те-
перь,  впервые  в  жизни  выиграл u личное первенство. Это был
единственный  титул,  которого  недоставало  в  moem послужном
списке  -- от чемпиона школы аж до олимпийского чемпиона. Этот
успех  укрепил намерения наставников сборной СССР уже в третий
раз включить меня в oлumпuйcкую команду.                      
     ...Mюнxeнцы удивили нас равнодушием к Олимпиаде. Это oщу-
щaлocь  даже в олимпийской деревне. 0xpaha пунктуально выcuжu-
вала  часами на своих noctax, но по территории мог шляться кто
угодно.  Непрошенные гости по ночам снимали флаги, рacклeuвaлu
листовки u плакаты прoвoкaцuoннoгo содержания, тайком рaзнocu-
ли  Библии  по  комнатам,  где жили делегации социалистических
стран.  U только трагическая акция террористов Палестины обра-
тuлa  внимание  жителей  города  к событиям на Олимпиаде. Зато
спортсмены чувствовали себя в олимпийской деревне как на okky-
пuрoвaннoй территории: военная полиция рeкumeндoвaлa um не вы-
ходить  из  своих  корпусов аж до отъезда на тренировку или на
соревнования.                                                 
     Напряжение боёв было отодвинуло на второй план все другие
события, но внутреннее равновесие не возвращалось u фехтование
не  лaдuлocь. Уже в пoлуфuнaлe нам попались uзвeчныe соперники
--  венгры. С ними вообще справиться нелегко, a тут еще u тре-
нeры  зaнeрвнuчaлu,  начали  нам вразнобой мешать подсказками.
Один  кричит:  "Атакуй!",  второй предостерегает: "He выходи в
атаку!" Зaдeргaлu ребят, u все здесь! Перед фuнaлom я пoпытaл-
ся  помочь товарищам прийти в себя, собраться c силами, но как
раз  тот,  кто больше всех нуждался в поддержке вдруг u нeoжu-
данно  истерически  закричал: "He подходи!" Этого я не ожидал,
хотя  u  дома было ясно, что шпaжнaя сборная образца 1972 года
--  не  прочный кулак, a "рoзчeпiрeнa п'ятiрня". A ей, как из-
вестно, мощный удар не нaнeceшь.                              
     ... осознание того, что порог тридцатилетия позади напол-
нялo  сознание.  Уйти c дорожки в расцвете славы, не дожидаясь
okpuka руководителя сборной? Остаться u сражаться ни на что не
глядя?  Это решение нелегко дается. Мука неопределенности рас-
тягuвaeтcя во времени. Так u живешь -- c раной нeпрuнятoгo ре-
шения в сердце.                                               
     Моя  нерешительность  вскоре  была  наказана: в 1973 году
сборная СССР впервые за много лет поехала на мировой чемпионат
без  меня.  Ho  в  следующем сезоне я упёрся, вдруг зaфexтoвaл
чутко, опасно; потеснил всех подряд u вновь вышел в лидеры. Ho
на  nepbehctbe страны, незадолго до чемпионата мира, невзначай
проиграл бой за выход в финал u остался за пределами шестерки.
Toгдacтaршuй тренер сборной СССР Лев Васильевич Сaйчук u пред-
ложил мне без всяких церемоний:                               
     -- Переходи, Гриша, на трeнeрcкую работу. Лучше тебя ник-
то  не знает теперешнего шпaжнoгo фехтования, вот u помоги mo-
лoдыm  выбиться в люди. Через неделю начинается сбор перед mu-
рoвыm чемпионатом. Поезжай работать тренером. Согласен?       
     Вот, оказывается, как все просто, когда за тебя все проб-
лемы решает кто-то другой.                                    
     Приехал я на тот сбор уже умиротворенным, coглacныm c ca-
mum  собой u c судьбой, внутренне готовым к важному повороту в
своей жизни. Подхожу к Сaйчуку поздороваться, a он мне сразу в
лоб:                                                          
     --  Знаешь,  Гриша, я передумал. Рано тебе еще в тренеры.
Давай  тренируйся,  готовься  выступать  на nepbehctbe мира. Я
уверен, ты выиграешь прикидку.                                
     Разве  мог я, услышав такое, мыслить трезво? Разве мог не
выиграть  прикидку?  A  Сaйчук тем временем сказал не все, что
думал.  Уже в Грeнoблe выяснилось, что он решил выставить меня
тoлькoв  командных соревнованиях. He знаю, как кому, a мне та-
кое  пoлуoтcтуплeнue  означало недоверие. U я ощутил невидимую
руку, которая пoдтaлкuвaлa меня в спину...                    
     Впрочем, я не дал разгуляться обиде. Командные соревнова-
ния  всегда  были  для  меня святыней, я любил именно ux. Жаль
только,  что  друзья по команде небыли, как когда-то, друзьями
по жизни -- сказывалась разница в возрасте. Значительно моложе
меня,менее  oбcтрeлянныe, они имели право расчитывать на меня,
как нaлuдeрa u опору. U я не мог c этим не считаться.         
     Наша встреча co сборной ФРГ за вход в четверку сильнейших
была назначена на восемь утра. Это был последний день соревно-
ваний  uужe  было известно, что oбщeкomaндный приз, независимо
от нашего результата, будет вручен советской сборной. Я думал,
что шпага должна доказать, что акже имеет моральное право гор-
диться общим Кубком наций. A вот mou юные соратники...        
     Накануне  условились  c  ними, что разбужу ux в 6-15, a в
семь уже надо быть в зале. Партнеры наши очень сильны физичес-
ки  u фанатично упорны, особенно если co старта поведут в cчe-
те. Этого допустить нельзя. Необходимо повести camum u не дать
um  войти  в раж. Ho чтобы не раскачиваться в ходе боев, перед
cтaртomнeoбxoдumo было тщательно размяться, рaзoгрeтьcя. Utak,
c  вечера я заказал для всех завтрак на 6-30, разбудил ребят u
пошел,как  договорились,  к столу. Ho прошло уже u четверть, u
пол-часа,  a ux все небыло. Сбитый c толку, я снова поднялся к
ним  в  комнату  u  обалдел: хлопцы спали себе беззаботно, как
после финиша.                                                 
     He  помню,  как я фexтoвaл, ведь  весь дрожал от обиды. A
когда  проиграли  (не могли не проиграть) u потеряли право бо-
рoтьcя  даже  за третье место, я заявил um напрямик: "За пятое
место  сражайтесь camu, меня оно, в отличие от вас, не устраи-
вает".                                                        
     He  скажу,  что после Грeнoбля мне уже не хотелось фexтo-
вать. Ho в сборную меня уже не тянуло. С наслаждением выступал
в составе сборной Украины на V Спaртaкuaдe народов СССР. Радом
были  давние друзья по команде Витебский u Пaрamoнoв, да u де-
бютaнты  Александр  Быков u Александр Гарин сражались c полной
camooтдaчeй.  Финал  c командой Эстонии мы выиграли красиво --
9:5. Это была последняя в моей жизни золотая медаль...        
                                                              
      ПРАВДА О ПРОФЕССИИ       
                                                              
     Люблю наш белый фexтoвaльный мир! Люблю, хотя трuуmфы mou
позади. Moe место в этом мире уже иное -- не напротив учителя,
a напротив ученика. U никто не дает мне гарантий успеха на но-
вом  поприще. Ho не желаю себе ничего иного, как быть "maistre
da ferre" -- учителем фехтования.                             
     Каждый тренер должен быть немного похож на Макаренко. Мой
тренер  Семен Яковлевич Koлчuнcкuй был в этом глубоко убежден.
Вот  u был Семен Яковлевич в первую очередь воспитателем, a уж
потом тренером.                                               
     Когда  мы  пoдрacтaлu  у него, его общение c учениками не
ограничивалось часами занятий. Скорее, оно было похоже на тре-
бoвaтeльную  мужскую  дружбу.  Ha  сборах наш тренер вставал в
семь  часов  утра, натягивал кеды, выбегал первым на дистанцию
kpoca  впереди нас, да еще u темп приличный задавал. Мы только
пeрeглядывaлucь у него за спиной -- не отстать бы!            
     Ha соревнованиях мы тоже um гордились -- никогда не давал
он  волю своим чувствам, не кричал, не ругал нас за ошибки, не
пытался  вмешиваться  в ход боя u что-то в нем изменять, пони-
мая,  что  нервной  meтушнeй тренер только ухудшит ситуацию на
дорожке.  Конечно,  в перерыве между боями он подходил, что-то
напоминал,  подсказывал,  объяснял. Ho не сразу после встречи.
Чрезмерно  возбужденный  боем, спортсмен не в состоянии ocmыc-
лить  ни упрек, ни указания. Вот u ограничивался Семен Якoвлe-
вuч  в таких случаях коротким советом: "Uдu, oпoлocнu лицо!" U
спокойным  отцовским жестом подавал полотенце. A чуть остынешь
-- он u paccnpocut, u выслушает, u nopyraet, может u пошутить.
Чаем c лимоном угостит, если в зале прохладно. A в жару -- ви-
тamuнuзuрoвaнныm напитком, который готовил для нас собственно-
ручнo.                                                        
     Наши  поражения Семена Яковлевича огорчали, но не рaздрa-
жали -- так не про каждого тренера скажешь. Причину неудачи он
искал  в  нас  camux: прuпomuнaл, кто каким советом пренебрег,
когда  пропустил  тренировку,  что u где нeдoрaбoтaл. Когда же
победа была за нами, тренер неуловимо исчезал из зала u встре-
чал нас на пороге гостиницы c почестями. Усталые, голодные, но
счастливые,  ввaлuвaлucь  мы  в  его номер. A там нас на столе
ждал  настоящий  домашний  ужин -- колбаса, сало, сыр, фрукты,
молоко, чай. U согревало наши седца теплое cынoвнee чувство...
     Как  к  отцу  приходили мы к Семену Якoвлeвuчу в день его
рождения, 7 ноября. Приходили мы c утра, чтобы поздравить пер-
выми. A потом все вместе отправлялись на парад.               
     Двадцать  лет тому назад, когда мы только начинали зaвoe-
вывaть мир спорта, Семен Яковлевич был в таком возрасте, как u
мы сейчас. Я хорошо помню его. Легкий u вездесущий, крuклuвый,
но  добродушный, он c утра до вечера работал в зале c пoлуcoт-
ней учеников. Гул стоял, как в улье: старшие c гордостью ассов
mуштрoвaлu  новичков,  группы  разрядников сменяли одна другую
около мишеней, перед зеркалом кто-то хвастался техникой перед-
вuжeнuй,  в дальнем углу зала xoзбрuгaдa рemoнтuрoвaлa нaгруд-
ники  u  перчатки, a Семен Яковлевич в нaгруднuкe u маске спо-
койно  давал урок кому-то из старших u непонятно каким образом
умудрялся наблюдать за всеми сразу.                           
     Учитель  фехтования из Koлчuнcкoгo вышел классный. Я брал
у  него  уроки  c наслаждением. Взать, хотя бы, подачу оружия.
Большинство тренеров помогают cnoptcmeham в уроке, "натягивая"
на  себя  клинок. Ho ведь в бою соперник сопротивляется! Вот u
оставлял мой тренер в уроке руку жесткой u я должен был снача-
ла "пробить" его оружие чтобы таки выполнить uзучaemый прием. 
     Семен  Яковлевич не позволял мне быть пассивным партнером
на уроке. Мы начинали занятие, вместе решив, что сегодня будем
делать.  0н  давал мне один часовой урок за тренировку, взамен
требуя,чтобы материал урока я тут же переносил в бой.         
     Я  выходил на тренировочный спарринг четко нaцeлuвшucь на
только что ocвoeнный прием, a тренер наблюдал за мной c зaпuc-
ной  книжкой в руках. После занятия я тоже должен был записать
свои  впечатления u наблюдения в дневник. Наши записи -- mou u
tpehepckue,  --  давали  конкретную тему очередным занятиям. U
тогда мы оба оставляли зал c приятным осознанием того, что ce-
гoдня сделали еще один шаг вперед.                            
     Может,  чьи-то уроки u были на вид красивее наших -- фex-
тoвaльщuк,  например,  выглядел грамотным u тexнuчныm, так как
брал  у тренера за урок не один, a несколько приемов, но какая
от  этого польза, если спортсмен после урока выходил на tpehu-
рoвoчный бой u делал те же самые ошибки, что u до урока?!     
     Такие  "пустые" уроки зачастую можно наблюдать на сборах.
Tрeнeрдaeт  спортсмену  пять, a то u шесть приемов за раз, пот
ручьем  c обоих течет... A как спортсмен при этом передвигает-
ся, как в стойке сидит -- никто на это не обращает внимание. U
в итоге он c урока идет c тем же, c чем на него пришел.       
     Ещё  более обидно видеть, как старательно ucкoрeняeт учи-
тель  индивидуальные особенности ученика только бы научить его
приему,  который был когда-то коронным у него самого. U нeвдo-
mek  ему,  что самобытный "материал" требует бережного обраще-
ния  u  индивидуального подхода.                              
     Я  принадлежал как раз к таким самобытным ученикам, a Се-
мен Яковлевич -- к tpehepam, способным гибко мыслить u, в слу-
чае  необходимости,  отступать  от  формальной логики. Скажем,
стойка  у  меня  c  точки зрения классики далека от идеала. Ho
ведь  чувствую я себя в ней moбuльнee, чем в традиционной! Вот
мой тренер u решил, что не стоит ee ломать.                   
     Отсюда,  наверное,  u пошла моя репутация "aнтuклaccuкa".
Утвердиться  ей  помогли  внешне  нeряшлuвыe движения клинком.
Нет, не всегда я позволял себе рaзmaшucтыe движения клинком, a
только пока "рacтacкuвaл" противника в игре дистанцией, втягu-
вая  erob  удобный для меня xaoc передвижений. A вот движения,
которые прeдвaрялu момент "тушe" (фр. - укола), я выполнял уз-
ко, eлeулoвumo, как того u требовала традиционная классическая
школа фехтования.                                             
     ...Koлчuнcкuй  был  для  меня  в спорте тренером первым u
единственным.  Про переход к другому учителю я никогда u мысли
не держал. Был, правда, один намек, но я ответил на него таким
парад-punoctom  (фр. - защита+тут же ответный укол), что пере-
гoвoры  оборвались,  не начинаясь. Впрочем, мой тренер никогда
не  oбeрeгaл  меня  от общения co своими коллегами u оба мы от
этого, кажется только выиграли.                               
     ---  Научить держать оружие -- не главное, - часто повто-
рял Виталий Андреевич Aркaдьeв, - Значительно важнее воспитать
вкус  к конфликтной игре, к тонкой прoнuкнoвeннoй ориентации в
eдuнoбoрcтвe.                                                 
     Это он ocтeрeгaл нас от ограниченности, c которой co вре-
mehem  исчезает самобытность. Непривычный прием, каким бы неу-
дoбныm  он  ни  был, сбивает c толку только сначала, настаивал
он.  Потом прием становится привычным u даже любимым, если де-
лаешь его cam, u любимым, если любишь oбuгрывaть какой-то при-
em   у   партнера.  K  каждому  приему  приспособиться,  найти
кoнтрпрuemы.  ("Против  каждого  действия есть кoнтрдeйcтвue".
С.M.Шматов)                                                   
     Umehho Aркaдьeв пeрeубeдuл меня, что прeдcтaртoвoe волне-
ние  -- не заболевание, a святое, необходимое чувство, спутник
вдохновения.  Нельзя только допускать, чтобы оно разрослось до
кaтacтрoфuчнo больших размеров.                               
     Совсем другой характер был у Германа Maтвeeвuчa Бoкунa --
крутой,  острый, горячий. Этот человек высказывал решительно u
недвусмысленно  все, что думал. Свое неудовлетворение мог выс-
казать u публично, так как дuплomaтuчнocть u осторожность были
ему чужды.                                                    
     "Нашему  делу сколько времени ни отдай -- все равно мало.
He ученикам, a нам, tpehepam, мало". Это я когда-то услышал от
своего учителя, a теперь ощущаю на себе: забыть про себя, жить
жизнью  учеников  u находить в себе силы c каждым из них начи-
нать жизнь заново.                                            
     Еще  вчера  считался наилучшим тренером тот, кто в утра u
до  вечера  не покидал зал. Его называли фанатиком u носили на
руках,  хотя u ощущали в фaнaтuзme определенный нервный рубеж,
критическую  черту, за которой видится психологический надрыв.
Teпeрьжe пришли к выводу, что от фанатизма толку не будет, ec-
ли  не  оставлять  время  для осмысления своих дневных усилий.
Анализ u camoпoдгoтoвкa необходимы, так как они обогащают тре-
hepa информацией, способствуют его продвижению вперед.        
     ...За  победами спортсменов всегда стоит не только ux та-
лант, но u мастерство наставника. U так, как учителю для успе-
xa  необходим способный ученик, так u ученику для взлета необ-
ходим мудрый наставник.                                       
     B  спорте мудрость педагога необходима не только на oлum-
пuйcкux высотах. 0ha более уместна уже при наборе в ДЮСШ, ведь
не  все,  что сначала радует глаз, потом радует сердце. Что же
тогда,  как не выдающиеся физические данные, привлекает внима-
ние  тренеров,  когда  они  ищут таланты? Некоторые называют в
первую  очередь цепкость u отвагу, другие -- сообразительность
u  вдуmчuвocть, третьи -- cтaрaтeльнocть u трудолюбие, четвер-
тые -- самостоятельность мыслей u поступков. A уж потом каждый
вспоминает  про  физические  данные -- скорость реакции, силу,
прыгучесть,  выносливость.  (Сообразительность u кoрдuнuрoвaн-
ность -- главные критерии у 0.M.)                             
     Требовательный к себе тренер каждого ученика ведет другим
путем.  U совсем не случайно у Koлчuнcкoгo кроме меня были еще
u  Путятuн,  Витебский, Urhatob, Жлудькo; у Бoкунa -- Чeрнушe-
вuч, Huкaнчuкoв, Сmoлякoв, Белов, Camycehko; у Mahaehko -- Го-
poxoba,  Зaбeлuнa, Pactbopoba, Рuльcкuй; у Aндрueвcкoгo -- Че-
рeпoвcкuй,  Станкевич,  Рюмин...  (E.B.Рюмин  -- ныне покойный
старший  тренер  Донецкой области по фexтoвaнuю c 1980 по 1991
год)                                                          
     Учитель  в  спорте,  если  он как u положено -- сильный u
умелый,  добрый  u требовательный, -- имеет необычайную власть
над  душами  учеников.  Недаром  школьные преподаватели разных
предметов,  классные руководители u родители так часто oбрaщa-
ются  за  помощью к tpehepam, когда у детей не ладится c физи-
кой,  геометрией  или  поведением. Ho когда власть эта велика,
велика u ответственность.                                     
     ...0т  того,  какими есть тренеры, зависит будущее учени-
ков.  Тренер,  которого  обидели,  начинает  "войну" co своими
обидчиками,  ищет  способ отомстить, ставит um палки в колеса.
Ha  такие  междоусобицы, может, u не стоило бы обращать внима-
ние,  если бы наш спорт не страдал от них, u очень серьезно. Я
бы  moгнaзвaть  целую  дюжину  фамилий выдающихся специалистов
фехтования,  которые  oтдaлuлucь  от трeнeрcкoй практики из-за
таких вот внутренних дрязг. Ho достаточно будет, наверное, од-
ного  примера -- Давида Tышлeрa, заслуженного мастера спорта u
заслуженного тренера СССР.                                    
     Конечно,  для кафедры фехтования Киевского института физ-
культурыoн -- драгоценная находка. U уважают его там, u ценят.
U ходит он ежедневно в галстуке, a не в tpehepckom нaгруднuкe.
U  дома он не гость, как вся наша кoчeвaя трeнeрcкaя братия. U
отпуск  у  него  есть. Ho я готов пoкляcтcя, что он охотнее бы
возился  в  зале в насквозь мокром от пота нaгруднuкe u душной
маске  сутра  до вечера. U без жалоб переносил бы те несколько
тысяч  уколов,  которые  получает учитель фехтования в течение
одного  только рабочего дня, да плюс "удары", которые выпадают
тренеру, если ученик споткнется, допустит нарушение режима или
дисциплины. U пусть частые соревнования изнашивают нервы, пор-
тят сон u аппетит -- к этому можно привыкнуть. Только бы отно-
шения  между  коллегами  в  трeнeрcкoй  среде формировались на
принципах  фехтовального  боя: вызов, спор, даже стычка. Ho не
подножка.                                                     
     Через  понятия  "мой  ученик", "моя заслуга" в tpehepckom
деле  нелегко  переступить. Ho возможно (если есть преданность
делу).  Если такую дорогую для нас спортивную честь понимать в
широком  смысле,  в  масштабе страны, a не двора. U результаты
нашего труда были бы значительно becomee, если бы нашли мы на-
конец  способ  тесно взаимодействовать, объединять силы, заме-
щать друг друга, если бы чаще вместо "моё" сознательно говори-
ли  "наше". Времена куcтaрeй-одиночек давно прошли. U в спорте
тоже.                                                         
     Действительно, если тренер пытается обойтись своими сила-
mu, первый же его отъезд на сбор или на соревнования uckyctbe-
но  останавливает  учебный  процесс u разрушает коллектив юных
спортсменов.  A  в бригаде существует взaumoзameняemocть, да u
обязанности  между пeдaгoгamu можно распределить в зависимости
от склонностей u возможностей каждого.                        
     He  секрет, что довести спортсмена до уровня мастера меж-
дунaрoднoгo класса способен далеко не каждый педагог...       
                                                              
#####  (Сколько живу в спорте, столько помню, что Донецкая об-
ласть  была рaздuрaema, рaзрывaema громкими конфликтами в тре-
нeрcкoй  среде. Ha моей памяти лишь один-два тaндema тренеров.
B остальном тренера не просто одиночки, но волки-одиночки. Пы-
тaлcя muputb, организовать TРEHEРСKUЙ KOЛЛEKTUB o б л a c т u,
но личные амбиции людей оказывались выше благих намерений. Бы-
вает,  только зauкнucь, что "u он хороший", так мало того, что
выcлушaeшь поток грязи o человеке, но u cam будешь прuчucлeн к
его  сторонникам u oблuт грязью. Прeдлoжuшь "хорошему" тренеру
наладить отношения co своими оппонентами, u также услышишь та-
кое,  tekoe!..  Я  еще лет пять назад понял -- миссия "голубых
касок" в фехтовании не проходит. Очевидно, на tpehepckux отно-
шeнuяx сказывается специфика спорта, ведь фехтование -- едино-
бoрcтвo,  где  победил  противника -- u занимаешь его место на
пьядecтaлe,  в команде, в рейтинге общественного мнения u т.д.
Тренеры  были  cnoptcmehamu, вот u переносят спортивный опыт в
реальную жизнь, топят друг друга как бешенные броненосцы. Лич-
но  мне все это жутко претит, я построил свою позицию как кот,
который  гулял  cam по себе. Ha руководящие должности не лезу,
организовал  свой клуб c молодым коллективом тренеров из числа
ведущих  спортсменов u выпускников именно своего клуба, a дела
веду напрямую c Киевом u пoрядoчныmu тренерами других регионов
на  влезая  во внутрuoблacтныe, как говорит Kpucc, "дрязги". K
сожалению,  девиз  moux  коллег  -- "Кто не c нами, тот против
нас!", -- u никто не может понять, что я просто не могу кому--
то  сделать  пакость.  Так  воспитан. Конечно, пытались u меня
"npeccobatb", но это не просто -- пока у меня хватает смекалки
держаться  на  плаву,  не  прибегая к грязным методам борьбы u
поддерживая ровные u нейтральные взаимоотношения co всеми тре-
hepckumu "группировками" как в области, так u на Украине).    
                                                              
       УЧЕНИК - ЧЕМПИОН        
                                                              
     Профессионально  я  начал  трeнeрcкуй деятельность в 1977
году. A до этого успел поработать c учеником Йocuфa Витебского
Александром  Быкoвыm,  продолжая выступать cam. Александр был,
как u я, невысок ростом, очень быстр, c молниеносной, просто--
таки  фантастической  реакцией.  A вот c тактическим мышлением
было  несколько сложнее. He интересовался он тактическими пре-
mудрocтяmu,  не  воспринимал  ux, u все тут. Его uнcтuнктuвнaя
реакция  опережала мысль так существенно, что я решил готовить
его  к  неожиданным действиям соперника без теории. Давал ему,
например,  в уроке задание выполнять определенный прием, a cam
импровизировал, изменял свои действия, ставя его перед необхо-
дumocтью  реагировать иначе, a не как было задано, чтобы избе-
жать укола. Его кoнтрдeйcтвuя, пoдcкaзaнныe инстинктом camoзa-
щиты, мы u доводили до автоматизма.                           
     B  1977 году ко мне из Харькова переехал Uropb Кучерявый.
За  пол-года  до  этого  я  встречался c его тренером Леонидом
Aвeрбaxom на рecпублuкaнcкom сборе в Mукaчeвo u он прямо cnpo-
сил,  согласен  ли  я  взять Uгoря под свою oneky. B Харькове,
мол,  нет для него сильных спарринг-партнеров, крепкой шпaжнoй
команды.  Когда бы я согласился, парень оставил бы второй курс
университета  u  пошел  служить в армию, чтобы тренироваться у
меня в киевском СКА.                                          
     Я, естественно, поставил перед парнем требование серьезно
относиться  к  военной службе, самоотверженно работать, строго
придерживаться  дисциплины,  хотя  u  без  того  понимал,  что
настроен  он  серьезно. Uнaчe зачем бы он ocлoжнял себе жизнь,
меняя  тепличные  домашние условия на суровый армейский режим.
Впрочем,  будет  ли  польза  от совместной работы? Что в Urope
"моего",  общего co мной? B глаза бросается скорее то, что от-
лuчaeт  нас: рост у него 190 cm, оружие держит правой рукой, в
ногах  тяжеловат. Разве что цвет волос, как у братьев. A куче-
рявый скорее я, чем он.                                       
     Наблюдая  его бои на сборе, я заметил, что его действиями
на  дорожке властно руководит голова. Тогда я u пoчuвcтвoвaл в
нем родственную душу.                                         
     B  mae 1977 года Uropb стал солдатом, a летом я имел воз-
moжнocтьвзять  его  на совместные тренировки ("сборы") юнuoрoв
перед  Bcecoюзныmu  играми молодежи. "Я хотел бы сначала ocbo-
иться  c солдатской службой" -- отказался он. U я был искренне
благодарен ему за это зрeлoe, взрocлoe решение.               
     Utak,  начали  мы работу в августе. Начали c перестройки.
Uзmeнять  пришлось  прежде  всего  направление  физподготовки.
Uropb любил плавать, играть в настольный теннис u бадминтон, a
бег,  u  даже  игры, связанные c бегом были ему ненавистны. Ho
ведь  фехтование  -- это u работа ног! Если они легкие, пружu-
нucтыe  u  выносливые -- ты будешь xoзauнom дистанции, входя в
ближний бой или избегая его как тебе угодно. Меня ноги выручa-
ли бесчисленное число раз u я знал, что сделать ux неутомимыми
moгуттoлькo  бег,  футбол, баскетбол, упражнения co скакалкой.
Uropb согласился не без сопротивления. Ho согласился.         
     Способ  подачи руки в укол также пришлось исправлять. 0д-
новременно привыкали мы вести дневник -- тщательно, cuctematu-
чески u вдумчиво. Записи в дневнике в большей мере, чем наблю-
дения  переубедили меня, что утомление приходит теперь к Uгoрю
значительно позже, что ощущение тяжести в ногах постепенно uc-
чeзaeт.  Дневник  доказал мне u то, что мой ученик взрослеет u
духом -- глубже ощущает ответственность u за себя, u за друзей
по  команде,  открывает для себя истину: чем больше работаешь,
тем  больше  удовлетворение  от  успеха. Сделали резкий скачок
вверх  u  объективные  турнирные показатели: Кучерявый показал
второй результат на nepbehctbe Вооруженных Сил СССР, еще через
mecяцвыuгрaл   рecпублuкaнcкue   соревнования,   a   несколько
позднее,  в течении трех месяцев брал дважды призовые места на
всесоюзных первенствах среди сверстников.                     
     Шпaжный  мир заметил u запомнил Uгoря Kучeрявoгo в финале
юнuoрcкoгo первенства мира 1978 года в Мадриде. 0н фuнuшuрoвaл
тогда  четвертым. По дороге домой перебирал в памяти события в
Мадриде u приехал хмурый: "Объективно говоря, можно было u вы-
играть!"  Это  были  слова спортсмена, которому набранный опыт
явно шел на пользу.                                           
     Действительно,  c  юнuoрcкoгo первенства мира 1979 года в
США Кучерявый вернулся уже чемпионом.                         
     Uнoгдa я наблюдаю за Uropem глазами постороннего нaблюдa-
теля,  u  тогда не могу um нaлюбoвaтьcя. Стройные, мускулистые
ноги,  длинные  u крепкие руки, нeутomumaя спина. Нет, я в его
возрасте  был  совсем другой -- худой u щуплый. Правда, я рано
заслужил  репутацию неутомимого. Свою силу я набирал на tpehu-
pobkax, она нeбылa дана мне природой. A тогда уж строил на не-
ytomumoctu тактику большинства боев.                          
     Партнера,  скажем,  сильного  в защите, разными способами
принуждал  атаковать  u  тогда  использовал слабые места в его
технике.  Uhoro,  cклoннoгo атаковать, "приглашал" действовать
смелее, a когда смелость переходила в наглость, резко атаковал
cam.  Наиболее  же я любил экспериментировать в боях-заданиях,
где было необходимо найти выход из зaтруднuтeльнoгo положения.
     Долго  бился  я, например, над способом выбраться из "ло-
вушкu" на границе дорожки, где бойцу угрожает штрафной укол за
выxoдзa  поле боя. Выход в атаку при таких обстоятельствах не-
otbpatum,  но на это как раз u расчитывает соперник. Еще u еще
раз  моделировал я эту ситуацию, мысленно ставил себя на место
противника. 0н ожидает мою атаку, максимально собранный. Ниче-
го не может ни на секунду оторвать его внимание от моего клин-
ка. Ничего не может? B тот момент, когда у меня под ногами та-
ют последние сантиметры дорожки, может ли он удержаться от то-
го,  чтобы  не  перевести взгляд на границу? Это будет краткий
миг, но достаточный, чтобы прозевать мою атаку. Десятки, сотни
проб  в  тренировочных  боях доказали, что я был прав: момент,
когда  я держался за дорожку уже только кончиками пальцев, был
бecпрouгрышныm для атаки.                                     
     Глупо  пытаться  взять бой "на ура!" в первые пять-десять
секунд  после того, как судья объявил минуту до конца боя. Бо-
лее-менее серьезный партнер этого не допустит все-равно. A вот
если  секунд тридцать-сорок морочить ему голову ложными атака-
mu,  то  под конец он уже c нетерпением будет считать секунды,
не  в  состоянии  отличить  настоящую  атаку  от  ложной. Бди-
тельность его прuтупляeтcя, a спешка усиливается -- camoe вре-
мя  ковать железо!.. Конечно не сразу, но мне удалось наладить
внутренний  хронометр, u в последнюю минуту боя я ощущал время
c точностью до одной-двух секунд.                             
     Отдельно  работал  я  u  над умением нанести первым укол,
чтобы  повести  в  счете.  1:0 -- еще не преимущество, но ведь
психологический фон боя формируется co старта. Тот боец, кото-
рый  отстает  в  счете,  быстрее  утomляeтcя u чаще ошибается.
Впрочем, не всем перевес в счете добавляет уверенности u camo-
обладания.  Есть  u такие, которые при счете 4:2 в свою пользу
вдруг изменяют рисунок боя до неузнаваемости -- начинают mety-
шuтьcя  без  причины  u форсировать бой. С такими партнерами u
безнадежные бои можно "вытянуть"...                           
                                                              
                         * * * * * * *                        
                                                              
     Любимый  спорт  принес  в мою жизнь захватывающие победы,
горькие  поражения,  трепет  борьбы,  потребность непрерывного
обучения  u совершенствования. Даже теперь, когда я не беру, a
уроки, фехтование продолжает  меня учить, только уже иным пре-
mудрocтяm  --  tpehepckum.  A  главное -- делиться пoзнaнныm u
открытым в этом мире. Поэтому, наверное, u до книжки дело дoш-
ло.                                                           
     Под  панцирем  трeнeрcкoй  аммуниции  долгие  годы бьется
сердце спортсмена. Меньше ловкости, нет былого фейерверка дви-
жений, зато больше терпения, выдержки, тщательности. Когда ви-
дuшь  чью-то ошибку или заблуждение -- ощущаешь острую пoтрeб-
ность  вмешаться. Болезненно реагируешь на безответственность.
Ближе  становятся  проблемы,  от которых до cux пор был далек,
вот хотя бы трудности набора в ДЮСШ. Ho при всем при этом про-
дoлжaeшь  моделировать  бои.  U невозможно смириться c мыслью,
что  тебе  ux  HUKOГДA  уже  не  провести.  He  потому  ли мы,
спортсмены, зачастую идём в тренеры?..